— Надеюсь, она красивая?
Запрокинув голову, смеюсь, а он наблюдает, не скрывая того, что любуется. В такие моменты меня настолько переполняет нежность, что отпускать его совершенно не хочется. Ни из больницы, ни из своей жизни.
— Думаю, тебе она будет по вкусу. — Отсмеявшись, вновь укладываю голову на плечо, вдыхая терпкий аромат его тела. — Есть ещё одна хорошая новость: через неделю невыразимцам привезут партию какого-то редкого ингредиента, который, по их тестам, может усилить костерост настолько, что его постоянное употребление больше не потребуется. Больше того, как смог понять Гарри…
— Поттер? — В его словах сквозит уже забытое презрение, от которого я порядком успела отвыкнуть.
— Да, он. — Стараясь не замечать его нахмуренные брови, я продолжила рассказ: — Так вот, после лишь одного приёма усовершенствованной версии зелья вашим костям будут не страшны никакие переломы и увечья, в том числе магические. Представь себе, оно укрепит и зафиксирует не только здоровье костей, но и их магическую защиту. Можно будет забыть о любых болезнях, связанных с костями, до самой смерти.
— Звучит слишком хорошо, чтобы быть правдой. Должен быть подвох.
— Он есть. Ингредиент, позволяющий дать все эти свойства, запрещён уже много лет. Его производство осталось лишь в Китае, и ты можешь представить, сколько стоит всего лишь одна унция? — Расслабившись от мягких ласкающих прикосновений, я продолжила: — Гарри мечтает после вашего излечения добиться разрешения от министра, чтобы такое зелье выдавали каждому аврору, поступавшему на службу.
— Ты с ним спишь?
От неожиданности я даже села и непонимающе подняла левую бровь, ожидая объяснений. Драко разглядывал меня как диковинную зверюшку — с толикой брезгливости и любопытства. Под таким взглядом хотелось прикрыться или, ещё лучше, сбежать.
— Ты с ним спишь? — повторил он свой вопрос и пояснил: — С Поттером.
— Как тебе вообще пришло такое в голову? — фыркнула я и хотела было снова лечь, но сильные руки, схватив за плечи, не дали мне этого сделать.
— Ты постоянно о нём говоришь, и только сейчас я сложил два и два.
— Как давно ты спал? Мне кажется, у тебя повредился рассудок. — Я сбросила цепкие пальцы с плеч и встала, чтобы одеться. До таймера есть ещё полчаса, но липкое семя на внутренней стороне бедра уже не казалось столь приятным. После таких подозрений и взглядов захотелось отмыться. Неприятным уколом вспомнились школьные годы. — Гарри мне как брат.
Не оставив ему времени на ответ, я удалилась. Осталось ещё два приёма зелья, а потом мой пост займёт Джорджиана Бэквид.
***
Первые сутки заслуженных выходных я проспала.
Попросив больничного домового эльфа подготовить дом к моему появлению, я только и успела подняться в спальню и коснуться щекой подушки. А дальше был лишь один длинный сон, который часто менял краски с невероятно холодного серебра до залитой полуденным солнцем платины. Я бы соврала, если бы сказала, что Малфоя в нём не было. Но я так же соврала бы, если бы сказала, что во всех снах я ему была рада. В них были и другие: Джинни и Полумна, немного Рона, Билла и Гарри. Мне даже успели присниться родители, прежде чем яркий луч солнца пробудил меня ото сна. Поистине, здоровый полноценный сон способен творить чудеса.
В остальные дни я успела навестить Нору и площадь Гриммо, забежала в Косую Аллею и купила книг, обновила гардероб и наконец-то смогла спокойно обдумать ту ситуацию, в которой мы оказались с Драко.
Вырвавшись из плена больничных стен, я смогла трезво оценить всю ущербность нашей связи. Нет никаких отношений. Мы были одиноки и оторваны от общества, и, в какой-то мере, это было предсказуемо. В других обстоятельствах Малфой никогда бы не вёл счёт моим веснушкам, не анализировал бы их цвет и не любовался бы моим смехом. То же самое происходило и со мной. Для меня, любительницы ярких типажей, Малфой был слишком бледен и заносчив. Сложности и неравноправия в отношениях меня также никогда не привлекали.
Мы так и не смогли помириться перед моим уходом. Я не считала себя обязанной оправдываться, а он, не убеждённый моими словами, метал взглядом молнии, также предпочитая молчать.
Насылая в последний раз усыпляющие чары, я успела увидеть бездну боли в его глазах перед тем, как они сомкнулись. Впрочем, довольно быстро я смогла себя убедить, что мне просто показалось.
***
— Доброе утро, Джорджиана. Как всё прошло?
Женщина домешала зелье необходимое количество раз и только затем подняла голову.
— Доброе утро. Лучше, чем предполагала. Было несколько непривычно спать коротким сном несколько раз в сутки, но, благодаря вашим ценным замечаниям, я справилась. — Женщина улыбнулась своим мыслям, и мы обе начали подниматься из лаборатории. — Думаю, я смогу вас подменять вот так, раз в неделю. Тем более, насколько я поняла из слов мистера Поттера, полное излечение этих пациентов не за горами?
— Мы все очень надеемся на это. — Глядя, как Джорджиана меняет лимонную мантию на свою повседневную одежду, я вдруг решила спросить: — Никаких проблем с пациентами не было?
— О, совершенно никаких. Они все спали как ангелы между приёмами костероста. Я даже смогла прочесть книгу, которую всегда откладывала на потом. Что ж, всего хорошего, мисс Грейнджер. До понедельника?
— Да, мисс Бэквид, всего хорошего. До понедельника.
***
— Привет.
Хриплый голос после сна вызвал внутри меня маленький взрыв нежности. Глупое сердце, ты ведь ещё вчера согласилось с доводами разума.
Платиновые волосы, тонкие, словно шёлк, заскользили меж пальцев. Драко перехватил мою руку и поцеловал тыльную сторону ладони.
— Я скучал по тебе. — Сбивчивый шёпот так и манил попробовать его на вкус.
— Ты спал. — Я намеренно дразню его, а затем протягиваю костерост. — Пей.
Он покорно выпивает горечь, даже не поморщившись, и не сводит с меня прожигающего взгляда. Неужели действительно скучал?
***
Тяжёлое мужское тело плавно скользит во мне в древнем, как сама жизнь, движении. С губ срывается стон, так гармонично переплетающийся с его хриплым рычанием. Мы двигаемся в этом жарком танце. Сплетаясь разгорячёнными телами. Въедаясь в кожу друг друга. Цепляясь за плечи и губы. Ловим синхронные стоны и забываемся в объятиях и поцелуях. Драко резко покидает моё лоно и припадает губами к центру женственности, вбирая, лаская и заставляя содрогаться в пучине наслаждения.
Сквозь шум в ушах, сквозь рычание вновь двигающегося во мне блондина я услышала, как кто-то вдали кричит моё имя.
— Гермиона! Гермио-о-о-она! Ты где?
Лишь на несколько мгновений запаниковав, я спешно выбралась из-под только что излившегося в меня Малфоя. На ходу застегнула лимонную мантию, надетую на голое тело.