Гарри встретил меня на половине пути в приёмный покой, обнял, поднял в воздух и закружил.
— У них получилось! У нас получилось! Скоро ты будешь свободна, Гермиона!
Я заставила друга опустить меня на землю и увела в свой кабинет. Отмерив слабое успокоительное зелье, попросила выпить.
Оказалось, что в один и тот же день повезло и невыразимцам, и аврорам: первые вывели точную формулу для изготовления необходимого зелья, а авроры наткнулись на след сумасшедшего и благополучно его поймали.
— Ты не представляешь, сколько у этого ублюдка дома запрещённых разработок и книг! А лаборатория! Заспиртованные головы домовиков — самое безобидное, что я там видел!
Гарри всё рассказывал и рассказывал, а я зябла в лимонной мантии, под которой ничего не было, от медленно стекающего семени, остывавшего вместе со мной.
От продолжения разговора меня спас таймер.
***
Я поняла, что это он, как только почувствовала сильные руки. Обхватив сзади, они резко потянули меня в мой же кабинет и громко закрыли за нами дверь.
Улыбнувшись, я обернулась как раз в тот момент, чтобы заметить фырканье-удивление на его лице. Отпустив меня, он неспешно прошёлся по комнате, оглядывая стройный ряд магических таймеров, которые я оставила на память. Мои маленькие помощники ещё пару месяцев назад были незаменимы и спасали души наравне со мной. Я не могла их так просто выбросить или сложить в коробку. Не сейчас.
Моё отделение пострадавших от Тёмных проклятий сейчас пустовало. Буквально вчера выписалась уважаемая дама преклонных лет, нашедшая в закромах своих предков проклятое кольцо.
— Всегда хотел на них посмотреть. — Драко погладил таймер со своим именем большим пальцем и развернулся ко мне. — И сколько ты была намерена хранить молчание?
Мои брови против воли поползли вверх.
— Не понимаю тебя.
— Ну как же. — Малфой покрутил между пальцами моё перо, рассматривая его на свету. — Не думаю, что для тебя обычная практика — предаваться разнузданному сексу со своими пациентами… — Его взгляд пригвоздил меня к месту, и только сейчас я поняла, что за показным любопытством он прячет едва контролируемую ярость.
С трудом сглотнув, я попыталась призвать всё своё благоразумие и здравомыслие, какое вообще могло найтись. Но сердце, пустившееся вскачь, вместе с кровью разгоняло по венам сладкую дрожь, сплетённую с почти забытым томлением.
— Я ждал. — Драко сделал шаг ко мне. — Как полный идиот. — Ещё шаг. — Шестьдесят пять дней. — И ещё шаг. — Встречал с надеждой каждую сову. — Он прижал меня к двери. — Влетающую в мой дом.
Малфой рванул ворот моей служебной мантии, и пуговицы со звоном покатились по кабинету. И мой стон вторил им, когда Драко нашёл, наконец, мои губы.
Подхватив меня на руки, он развернулся на сто восемьдесят градусов и, смахнув одним сильным движением всё, усадил меня на стол. Грубо распахнул полы мантии колдомедика и спустил рукава до локтей, тем самым фиксируя мои руки. Пальцы жгло от непереносимого желания коснуться, приблизиться, зарыться в его волосы, но я позволяла ему вести. Как тогда, в наш самый первый раз, Малфой не был нежен, не был терпелив, и яростные поцелуи-укусы лишь распаляли его ещё больше. Его и меня.
Отчаяние, сквозившее в его движениях, передавалось мне, и я, сквозь грохот крови в ушах, вдруг с ужасом подумала, что, возможно, это прощание. Всхлипнув, я начала кусать его и брыкаться, насколько мне позволяло такое положение. Спустя мгновение он, невероятно увлечённо ласкающий мою грудь сквозь кружево белья, недоумённо поднял взгляд. Я не могла не спросить, понимая, что порчу всё, но желание поставить точки над «и» пересилило:
— Зачем ты здесь?
Только человек, достаточно долго наблюдающий за глазами Малфоя, смог бы углядеть те эмоции, которые успела ухватить я. Смятение, боль, горечь, принятие сменились очень быстро показным спокойствием, хотя сбивчивое дыхание выдавало его с головой.
— Мне надоело ждать.
Выпутав одну руку из мантии, я провела ладонью по его щеке, стараясь запомнить, запечатлеть в своей памяти изгиб упрямого рта и сильно сжатой челюсти.
— Мне кажется… — Говорить, что думаешь, иногда самое лучшее средство, пусть даже шёпотом. — Будто ты прощаешься со мной.
Ярость, полыхнувшая в его глазах, была почти осязаема и заставила меня отпрянуть. Резко притянув к себе, он сосредоточенно наматывал на ладонь мои волосы, пока я не запрокинула голову, чтобы ослабить боль. Его губы обрушились со всей страстью на открывшуюся шею. Сквозь собственные стоны я услышала неразборчивые слова, которые Драко бормотал между обжигающими поцелуями:
— Невыносима… Как можно… быть такой умной… и такой глупой… одновременно…
Думать не было никакой возможности, волны страсти унесли меня слишком далеко, когда, сорвав последнюю деталь белья, Малфой развернул меня спиной к себе и уложил животом на стол. Почувствовав, что он замер у самой границы, я сдавленно застонала.
— Скажи… — Хриплый голос обдавал дыханием обнажённые лопатки. — Ты скучала по мне?
— Да-а. — Не голос — всхлип.
Он провёл возбуждённым органом вдоль влажных складок, заставив меня извиваться, желая большего контакта.
— Ты понимаешь, что если я сейчас возьму тебя, то больше не отпущу? — Перед моим лицом раскрылась его ладонь, на которой лежало обручальное кольцо. Во рту мгновенно пересохло, и хотя медленные ласки грозили унести к блаженству, в голове внезапно прояснилось. — Я объясню доступнее, в последний раз. — Казалось, что он сдерживает сам себя из последних сил, но выдержки этому человеку было не занимать. — Я не намерен больше сидеть у окна и ждать от тебя весточки как влюблённый идиот только потому, что ты страдаешь завышенным чувством правильности происходящего. Либо мы вместе настолько, насколько это возможно, либо нет. — Для подтверждения своих слов он остановился, и, если бы не глубокое, сбивчивое дыхание, я могла бы предположить, что он спокоен.
Я вспомнила все доводы, которыми пыталась отговорить себя от чувств, которые переполняли моё сердце каждый день после его выписки. Я вспомнила все те разговоры у заснеженного окна и обсуждение различных книг, которые я читала ему вслух. Наши споры, пикировки и, наконец, чувство спокойствия и безопасности, которое наполняло меня в его объятиях. Только в его объятиях. Осознав, насколько сильно заражено этим чувством моё сердце, я выгнула спину, прижавшись ягодицами к его животу, и выдохнула:
— Я согласна.
От чувства наполненности комнату разрезал синхронный стон. Не было смысла больше сдерживать себя, и мы отдавали друг другу всю любовь, о которой не было сказано ни слова, но ею было пропитан каждый вздох и каждое прикосновение.
И когда одновременно нас накрыло волной удовольствия, таймер с именем Драко Малфоя внезапно зазвонил.