– Собаку? – зачем-то уточнил Лейман.
– Собаку оставил там, – ответил Пит, – той же ночью, пока он не пришёл в себя, я привязал его к фонарному столбу в глуши местного парка. Он был жирным, и это оказалось не так просто. Потом пришлось ещё месяц спину лечить. За месяц до этого я отыскал на свалке и восстановил брошенный кем-то фургон.
Пит поднялся со стула, медленно его обошёл и, слегка сгорбившись, опёрся на спинку. Губы сжались в тонкую линию, а голова слегка наклонилась вбок. Глаза застелила мутная пелена.
– Я сделал из машины фургон с мороженым «Молодость». Яркий, нежно-голубой кузов с надписью огромными розовыми буквами от переднего до заднего колеса. На крышу даже поставил макет аппетитного вафельного рожка. Мгновения, когда я завёл автомобиль, включил фары и набрал скорость, я вспоминаю до сих пор с мурашками на коже. Разогнавшись до пятидесяти миль в час, я направил машину точно в столб с привязанным старпёром. Он продолжал мирно спать. А я выпрыгнул из машины в последний момент.
Пит восхищённо улыбался, поглядывая на Леймана:
– Как вам, док?
– Это уже акционизм какой-то, – сумбурно ответил тот.
– Акционизм – это пустое позёрство. У меня же – высшие цели.
– У вас была эрекция в тот момент? – после первого сеанса доктор понимал, что Эвриджу неловко говорить об этом, и решил бить в эту точку.
Пит скривился, фыркнул и принялся переминаться с ноги на ногу. Лейман пронзительно вглядывался в побагровевшее лицо пациента.
– Она началась, стоило мне завести мотор, – едва слышно ответил он.
– А закончилась?
– Когда я, лёжа на земле, увидел, как старика расчленило надвое. Широкая мерзкая окровавленная морда лежала на капоте. Пустой взгляд, язык вывалился, руки свисали плетьми. Зажатое между бампером и столбом тело желало припасть к земле. Под ногами гигантская лужа крови вперемежку с кишками. Жизнь ушла из него мгновенно.
– Вы вновь кончили? – продолжал давить доктор.
– Причём здесь это! – пациент тряхнул стул так, что он запрыгал по мраморному полу. В уголках его рта скопилась белая слизь. – Неужели вы думаете, что я желаю только кончить? Про вас говорили, что вы не такой тупой, как все остальные!
– Я не собирался обидеть вас, Пит, – стал оправдываться Лейман, – и уж тем более для меня очевидно, что мотивы ваши не такие низменные.
Эвридж гневно взглянул на доктора, громко выдохнул и не спеша подошёл к стеллажам с книгами правее от письменного стола.
– Мне ужасно не нравится, что со мной происходит в конце, – заговорил Пит шёпотом, – мне стыдно. Это будто делает меня сумасбродным маньяком. Но я ведь не затем пришёл, доктор, – почти жалобно добавил он.
– Вам бы не хотелось создавать такие акции, – Лейман не смог подобрать другого слова, и Пит заметно поморщился, – не причиняя столько страданий жертвам, их семьям и друзьям.
– Без убийств?
– Да. Факт смерти у людей вызывает больше ощущения утраты, чем пробуждает любые другие социальные вопросы.
– Вы заблуждаетесь, док. Утрата – только у десятка близких. Все остальные концентрируются на обстоятельствах гибели. И в этот момент в них возникают вопросы, к которым я их подтолкнул.
– Вы слишком обобщаете всех наших граждан.
– Но тех, в кого я попадаю, много. Президента тоже выбирают большинством, остальные, кто за него не голосовал – просто живут при новом порядке.
Эвридж достал книгу. Кажется, это был скандинавский триллер «Снеговик» Ю. Несбё. Лейман развернулся на стуле в его сторону.
– Смерть, к сожалению – лучшее лекарство ото сна. Только когда кто-то погибает, мы делаем новости погромче. Лишь подобные встряски для общества, как мои, как вы выразились, акции, способны заставить задуматься. К тому же, – он пролистал книгу и вернул на место, только в этот момент Лейман заметил, насколько гладкие и ухоженные у Пита руки. – В конце, рискуя быть разоблачённым, я всегда тайно помогал семьям тех, кого я выбрал, как символ. Я погашал за них ипотеку, оплачивал колледж, медицинскую страховку.
– Вам жалко тех людей?
– Всех до единого. Но ещё больше мне жалко общество, в котором мы живём.
Эвридж впервые пожал руку доктору и, пояснив, что очень устал, спешно покинул кабинет.
Глава 4
Лейман нервно вертел в руках книгу с ядовито-салатовой обложкой. Как он раньше её не замечал? Книга стояла на нижней полке у стены и выбивалась из общей палитры своим кислотным цветом. Доктор взглянул на название. «Мифы Древней Греции». Лейман открыл на первой попавшейся странице и пришёл в ужас. Ему попалась легенда про богинь мщения Эриний. Они ввергали людей в безумие за их проступки. Тело доктора пробила мелкая дрожь. Он скривился, будто от физической боли, и захлопнул сборник. Появились мысли даже выбросить его. Но трепет к литературе, который выработался с годами, не позволял этого сделать. Решив, что обязательно подарит её кому-нибудь из пациентов, доктор спрятал книгу на самом нижнем стеллаже прямо напротив стола. Надо было сильно изловчиться, чтобы убрать стул, наклониться и её достать.