Джесси поставила оба снимка на экран и объяснила отцу Марси, что она на них увидела.
— И когда вы собираетесь оперировать? — поинтересовался Пол Шепроу, выслушав Джесси.
Ответила его жена.
— О чем ты, Пол? — изумилась она. — Никто ни слова не сказал, кто будет делать Марси операцию, тем более — когда. Доктор Коупленд, это лучшая больница для такого рода операций?
— Одна из лучших. Здесь ведется серьезная исследовательская работа, кроме того, мы делаем много операций на мозге.
— Если бы эту операцию проводили вы, то когда?
— Через два-три дня. Больше недели я бы ждать не стала.
— Есть другие варианты лечения? — спросила Барбара.
Джесси покачала головой.
В это мгновение в палату на всех парах влетел Карл Гилбрайд. В отличие от довольно помятой Джесси он, как всегда, был одет безукоризненно и излучал уверенность и достоинство.
— Миссис Шепроу! Мистер Шепроу! Марси! Я — доктор Гилбрайд, заведующий нейрохирургическим отделением Медицинского центра Восточного Массачусетса, — сказал он и, пожимая им руки, ловко оттеснил Джесси. — Я заглянул в больницу проверить недавно прооперированного пациента и узнал, что вы здесь.
Кого это он оперировал? Джесси чуть не завыла в голос. Небось увидел сюжет в новостях и тут же примчался!
Через пять минут дирижерская палочка снова была в руках Гилбрайда. Да, в чем-чем, а в этом он мастер. Был бы и в операционной таким же, подумала Джесси, Саре Деверо не понадобились бы две повторные операции.
— Нам было бы очень приятно, если бы заведующий нейрохирургическим отделением лично провел операцию, — сказала Барбара, явно не желая встречаться взглядом с Джесси.
Гилбрайд надулся от гордости — вылитый индюк.
— Операцию следует назначить на послезавтра, — сказал он. — Я должен был прочесть лекцию в Чикаго, но, уверен, доктор Коупленд согласится меня заменить. Правда, Джесси?
— Вообще-то, у меня Сара Деверо в реанимации и…
— Завтра вылетишь, утром выступишь и к вечеру вернешься. Можешь остановиться в моем номере в «Хилтоне». В отделении есть кому позаботиться о твоих пациентах.
Джесси потихоньку отступала к двери.
— Да, спасибо… Марси, удачи тебе! Ты и глазом моргнуть не успеешь, как снова будешь кувыркаться на бревне.
— Благодарю, Джесси, — сказал Гилбрайд. — Завтра моя секретарша Элис выдаст тебе слайды к лекции и билеты.
Джесси заставила себя кивнуть.
Было десять вечера. Безобразный спектакль, устроенный Гилбрайдом в приемном отделении, оставил неприятный осадок. Противно Джесси было до омерзения.
Больница находилась неподалеку от одного из самых неблагополучных районов города, однако до стоянки Джесси каждый вечер добиралась без приключений. Ей удалось проскользнуть незамеченной мимо толпы репортеров, ожидавших известий о Марси Шепроу. Отметившись в журнале ухода, она вышла из здания. Ночь была безлунной и прохладной.
Направляясь к стоянке, Джесси поминутно оглядывалась. В какой-то момент ей явственно послышались шаги. Увидев свою машину, Джесси подбежала к ней, открыла дверцу, юркнула за руль. Облегченно вздохнув, она попробовала завести машину. Безрезультатно.
— Ну же! — взмолилась Джесси, включила дворники, затем фары — все работало.
Выключив и то и другое, она снова попробовала зажигание. Никакого эффекта. И тут кто-то постучал в окошко.
— Опустите, пожалуйста, стекло, — раздался мужской голос. — Служба охраны.
Джесси опустила стекло на пару сантиметров.
— Будьте добры, ваше удостоверение, — попросила она.
Мужчина протянул ей пропуск больничной службы охраны. Джесси опустила стекло еще на несколько сантиметров.
— Не заводится, — пожаловалась она.
— Поднимите, пожалуйста, капот.
Джесси кивнула.
— Вам помощь не нужна? — крикнула она мужчине.
— Думаю, нет. От аккумулятора клемма отошла. Так, кажется, присоединил. Попробуйте завести.
Джесси повернула ключ зажигания, и двигатель заурчал.
Охранник подошел к окошку Джесси.
— Все в порядке, — сказал он. — Вам повезло, что я решил вас дождаться.
— У вас тут машина?
— Нет. Я пешком.
— Садитесь, подвезу. — Джесси открыла дверцу.
— Благодарю, — ответил охранник, усаживаясь.
Это был мужчина примерно ее возраста, высокий и широкоплечий, темноглазый и чуть-чуть потрепанный — такие ей всегда нравились.
— Да, погодка мерзкая, — сказал он, скинув капюшон.
— Я вам так благодарна! Я выглядела очень беспомощной?
— Да не очень. Я здесь новичок, и, честно признаюсь, после службы в морской пехоте мне скучновато. Женщина, в столь поздний час бегущая под дождем, всегда привлекает внимание. Спасибо, что предложили подбросить.