— У меня в кабинете поместятся только трое, — ответила Джесси. — Родственникам лучше подождать в коридоре.
Джесси со всей компанией вышла в холл. Рольф Херманн шел, шагая широко и уверенно, но немного припадал на правую ногу. Молодых Херманнов оставили в коридоре, а супругов она усадила на стулья в кабинете.
— Мой муж отлично понимает по-английски, — объяснила Орлис. — Говорит тоже, но хуже меня. Поэтому он попросил, чтобы все рассказала я.
— Как вам будет угодно. Если вы, граф, захотите что-то добавить, пожалуйста. Обещаю, что оценок за знание языка вам никто выставлять не будет.
— Благодарю вас, — граф впервые улыбнулся. — Начинай, Орлис.
— Два месяца тому назад у моего мужа случился приступ с непроизвольными испражнениями и потерей сознания. Наш врач велел сделать рентген.
Джесси поставила снимки на экран. Плотная опухоль, скорее всего — субдуральная менингиома. Если и бывают идеальные опухоли для АРТИ, то это — она.
— Опухоль здесь, — показала на экран Джесси.
— Да, мы знаем. Наш врач направил нас к нейрохирургу, но тот не смог гарантировать, что опухоль будет удалена без травм здоровых участков мозга. Наш врач посоветовал поискать хирурга в Соединенных Штатах. Чем мы и занимались, когда доктор Гилбрайд прооперировал эту гимнастку.
— Что ж, я уверена, что доктор Гилбрайд сумеет вам помочь. Но подобные операции всегда связаны с риском. Есть вероятность остаточных неврологических осложнений.
— Об этом мы бы предпочли побеседовать с самим доктором Гилбрайдом.
— Пожалуйста, — сказала Джесси. — Он вернется завтра во второй половине дня. Зайдите ближе к вечеру.
— Доктор Коупленд, мы приехали издалека и не собираемся покидать больницу. У моего мужа уже был один приступ. Если случится второй, то уж лучше здесь. Мы намерены платить наличными, так что проблем со страховкой не будет.
— Миссис Херманн, я не уверена, что это возможно.
— Тогда советую вам обратиться к директору больницы.
— Да, пожалуй, я так и сделаю.
Джесси связалась с Ричардом Маркусом, и через несколько минут тот подтвердил то, о чем она давно догадывалась: в этой больнице деньги решают все.
— Директор будет рад встретиться с вами. В отделении есть палаты люкс.
— Собственно, нам нужны две. Дети графа хотят находиться рядом с ним. Мы заплатим столько, сколько вы скажете.
Джесси понимала, что спорить бесполезно.
— Графиня, если доктор Маркус согласится, вы получите и вторую палату. Что еще вас интересует?
— Я бы хотела знать, когда будет операция.
— Операционная с МР-аппаратурой занята на много дней вперед. Возможно, вашему мужу придется подождать.
Графиня одарила Джесси снисходительной улыбкой:
— Я в этом не уверена.
Карл вернулся из Нью-Йорка триумфатором — в программе «Сегодня» ему уделили целых десять минут! И теперь он совершенно неприлично наседал на Джесси — выуживал из нее информацию, которая могла бы пригодиться для получения трехмиллионного гранта.
— И что ты думаешь об этом типе? — спросил он.
— Карл, я пообщалась с ним всего час. Очень милый человек, и программой нашей интересуется всерьез. Больше ничего сказать не могу.
— Кто он и откуда?
— В Фонде Макинтоша он недавно, лет шесть. До этого был профессором, преподавал в каком-то колледже.
— Умен и сообразителен?
«Да уж тебя раскусит».
— На меня он произвел именно такое впечатление.
Их беседу прервала секретарша Гилбрайда, объявившая о приходе Толливера. Директор фонда вошел в кабинет и энергично поприветствовал их обоих.
— Итак, Истмен, — начал Гилбрайд, откашлявшись, — что вы скажете об уже увиденном?
— Пока мне все очень нравится. Но я мечтаю побольше узнать об АРТИ и, конечно же, увидеть его в действии.
— Что ж, это легко устроить, — сказал Гилбрайд. — Я считаю, что в нашем роботе — будущее нейрохирургии.
— У вас были какие-нибудь проблемы с прибором?
— Случались механические неполадки, но это мелочи.
Джесси, стоявшая позади собеседников, закатила глаза.
— Мы ведем его доработку, — продолжал Гилбрайд. — Добиваться совершенства — это не просто девиз нашей исследовательской группы, это непреложное правило. Перспективы практически безграничны.
Джесси еле сдерживалась. Но мешать Гилбрайду распускать хвост ни за что не решилась бы — ведь на карту было поставлено три миллиона.
— Ну что же, — сказал Толливер, — у вас для этого есть все предпосылки. Но все-таки я бы хотел до возвращения в Калифорнию посмотреть на АРТИ в деле. Это возможно?