Ллойд пошёл на дело с одной целью — это была правда, которую он старательно переваривал. И для замыкания круга Ллойду осталось получить лишь одно признание.
— По-моему, мы слишком грузим друг друга, — отскочил от темы Айзек, задетый утверждением. — Расслабься там, телек посмотри.
И, будто в подтверждение, вышел, закрыв дверь.
Ллойд положил пистолет на тумбу с телевизором; так, словно проводил невидимую черту. Айзек сидел на полу, спиной прислонившись к кровати, и женский голос из динамиков вкрадчиво шептал нежности.
Непопулярный сериал, подумал Ллойд, что ещё могут крутить ночью?
Ещё он думал, что волосы сильно спутались, но всё равно собрал гульку на затылке.
Больше Ллойд ни о чём не думал, и сел рядом с Айзеком, мокрым задом облокачиваясь на сухое покрывало.
Дуло пистолета чертило полосу аккурат между ними. Граница, за которую нельзя переступать.
— Что это? — спросил Ллойд, зная, что ему заранее похуй.
— Сериал? Я не знаю.
— И почему мы на полу?
— Ты представляешь, как в этом лежать на кровати?
Айзек раздражённо кивнул себе на ноги, Ллойд послушно посмотрел: на внутренней стороне бёдер мышцы повторяла блестящая оплётка, смешиваясь с литой… Пластмассой? Резиной? Он не знал, какой на ощупь этот материал, и знать не хотел, потому что царапины на щеке говорили достаточно. Испортить гостиничные простыни такой штукой легко.
— А как спишь? — Ллойда, как ни странно, распирало поговорить, несмотря на всё напряжение и пистолет между ними. Так действовали колёса — и здесь никто себе не хозяин.
— На полу. Либо в кресле. Либо не сплю вообще; думаешь, я не знаю, чем ты объебался?
Усмешка у Ллойда получилась кривая, но искренняя.
— А ноги? У тебя в шкафу стоят ноги, я прав?
— У меня нет времени пересаживаться на… Ноги.
— Поня-ятно, — протянул Ллойд и задумчиво приоткрыл рот, соображая, чего бы добавить. — Сложно, что ли?
— Сложно. И долго. Отцепи это, прицепи то… Ну, понимаешь.
Почему-то в это легко верилось. Когда нужно снять несколько голов на неделе, то, конечно, менять тело бессмысленно.
Хотелось открыть банку ледяного пива, выпить залпом сразу несколько глотков. Тело чувствовало приятную пьянящую слабость, сознание плыло.
— Знаешь, а у меня много вопросов, Айзек, — происходящее на рябящем старом экране напоминало мелодраму, наполненную танцами, слезами и яркими шмотками. — За исключением тех, что я озвучил.
— Валяй.
Ллойд чувствовал себя последней тварью, подонком и свиньёй, но — божества! — как же его волновал вопрос:
— А ты это… Срёшь?
Он знал об анатомии киборгов (полукиборгов) абсолютно ничего. Это естественно, интересоваться неизведанным, пусть Ллойд и находил в вопросе невежество или насмешку. Айзек имел полное право обидеться, но он будто призадумался, как ответить. Начал объяснять:
— Ну, типа, у меня дырка на животе, из которой торчит кишка…
— Всё-всё-всё, я понял, — Ллойд представил это достаточно живо и, скривившись, выставил ладони, тут же их опуская. У этой херни существовало медицинское название, такое показывали по телеку; он не запомнил.
— Так и сру. Ещё вопросы?
В Пёсьем Яре говорили: продал курицу — отдавай вторую.
— А трахать тебя куда?
— О, моя жопа это единственное, что тебя интересует?
Они повернулись друг к другу, Айзек смотрел с вызовом; Ллойд понимал, что подобный вопрос в его адрес звучал не раз и порядком надоел.
Но прежде, чем Ллойд придумал ответ, Айзек лёг на край кровати и, раздвинув ноги, положил себе два пальца между. Так, словно у него вагина.
Ллойд поперхнулся собственной слюной. То, что казалось раньше литым швом, расходилось… И действительно похоже на вагину. Два упругих на вид куска резины, ровная гладкая щель. Или чего-то вроде резины, но лицо Айзека мрачнело с каждой секундой. Он… Возбуждён? Взбешён? Ему нравилось?
Похоже, Айзек также обдолбался, пока Ллойд сидел на толчке.
— Ага, окей… — конечно, отойдя от шока, Ллойд что-то промямлил, не понимая, что. — А нахуя?
— Это можно смазать и трахать.
— А ты что-нибудь чувствуешь?
— Нет.
— И как должно работать?
— Ну, полагаю, это либо шутка конструктора, либо недоработка. Или швы разошлись. Я только тестировал это дерьмо.
— Тогда мне интересно: ты всем желающим свою кибер-вагину показываешь?
Айзек снова сел на пол, но теперь уже полубоком. Обозначенная пистолетом граница соблюдалась.
— Нет, но мы оказались в очень интересной ситуации, согласись.
Его лицо было близко, всего в нескольких сантиметрах. Волосы, более не убранные под повязку, спадали на глаза косой лохматой чёлкой и лежали на частях визора сбоку. Ситуация интересная. Персонажи — ещё интереснее; глаза у Айзека пустые и блестящие, а взгляд расфокусирован. Ллойд уже знал: он мог и не спать. Утром надо переезжать на восток, и Эл направит туда же.
— Кибер-киска, — хохотнул Ллойд. От столь пошлой и детской шутки стало неприятно. — Да, кибер-киска.
Всё выскакивало из-под контроля быстро, как мустанг в пустыне, но хотелось думать, что руки — рука — ещё держали ускакивающую лошадку за узду.
Придёт день — хороший, солнечный, жаркий день — и я выну всю правду, мечтал Ллойд.
Здесь каждый день такой, перебивал себя же. А до утра ещё нужно дожить.
Айзек вытянул руку, запечатанную сверху в металл и снизу в чёрное гладкое волокно, положил её на здоровую щёку.
Холодный, совершенно не острый, материал.
То ли вторая таблетка по крови поплыла только сейчас, то ли на телеке правда все веселились, кружась в разноцветных, узорчатых свадебных платьях.
Пистолет, лежащий между ними, ничего не сможет рассказать ни о спонтанном мягком поцелуе, ни о нарушенной условной границе.
Люди, подорванные беспечным весельем, тоже.
***
— Ебать, — Эл схватила за подбородок грубой рукой, повернула к себе раненой щекой. — Где? Кто? Когда?
— На улице, — позорно врал Ллойд. — Кому-то не очень понравилось, что я раздавил его козу.
— Ты мудак, Ллойд, — она шутливо отвернула его голову в сторону, отпуская. — Тебе не идёт на пользу свобода.
— Фермерам не идут кастеты.
Наутро Ллойд мало что помнил. Он очень хотел жрать, чесалась голова, волосы пришлось долго и муторно распутывать в ванной. Язык сухой. Глаза щипало от света, как будто бы в них попало мыло. Ллойд отдал все деньги, Ллойд не позаботился о себе — довольствовался с утра стаканом воды и собранными со дворов персиками.
Плов из забегаловки напротив гостиницы — последнее более-менее приличное блюдо. Потом Ллойд обходился быстрой жрачкой из палаток.
Ллойд рисковал сдохнуть от голода, но его тело не подавало никаких болезненных признаков.
Сакральный мустанг убегал далеко в пустыню.
У Эл определённо чуйка на злачные места: она умудрилась найти неплохой (по мерками района) ресторан, где пользовались конвертами со счётом, а не просто отдавали деньги хозяину при входе. Как Ллойд и предполагал, далее следовал восток, китобойня Лео Ареса, ещё одна встреча с Айзеком.
Ллойд не помнил, чем они закончили. Что говорили на прощание, однако, почему-то не сомневался: теперь написанный на сигаретной пачке номер не будет молчать.
Теперь не будет беготни без гарантии результата.
Теперь Айзек на коротком поводке.
— Ты заплатил за аренду? — Эл имела в виду пикап.
— Ага, — транспорт тоже лёг на плечи Дэвона, и денег он передал ровно столько, сколько нужно, чтобы автопарк не задавал вопросов. Ни на монетку больше, ни на монетку меньше, старый лысый жлоб.
Но у Ллойда был план, проверенный голодными годами план, и он заказал самый жирный завтрак. Зная, что потом будет тошнить. Зная, что жрать столько на пустой желудок — убийственно. Принесли яичницу с жареными ломтиками китового мяса; он считал ироничным отведать китового мяса после всех приключений с китобойнями.
Это как трофей.
Эл снова ела что-то сладкое, рассказывая о восточной части города. Рисовались приближённые к центральной части пейзажи, разбавленные магазинами и палатками с надувными утками — восток направлен на пляжных отдых. Край необоснованно дорогих отелей, пляжей с белыми песками, бесполезных экскурсий и шотов с названиями вроде «ист-сайдский жоподёр».