— Не сегодня, Берта. Мне нужен кубок и Кэйти, — глянула она на служанку, поспешно заталкивающую остаток пирожка в рот.
— Вам серебряный кубок нужен. У фрейлейн Клары спросите. У нас здесь только простые кубки.
Наташа поморщилась — экономку ни о чём просить не хотелось.
— Дайте, пожалуйста, простой.
Берта сняла с полки кубок, заглядывая в него и протирая полой передника.
— Слышала, как на вас наскочил этот несносный граф Фальгахен. Чтоб ему…
— Что?
— Сосед наш, — кивнула кухарка в сторону предполагаемого нахождения гостя. — Вы уже слышали о нём?
— Что с ним не так? — потёрла девушка вдруг занывшее тупой болью бедро.
— Исчадие ада он, — поджала губы женщина.
— Не успела заметить, — садясь на стул у стола, Наташа пыталась вспомнить лицо мужчины. Но кроме синих беспокойных глаз и развевающихся светлых волос, ничего в памяти не отложилось.
— Четырех жён похоронил, «оборотень», — Берта села напротив, подвигая иноземке широкую дощечку с пирожками и складывая руки на столе. — Отведайте, госпожа. Эти с зеленью, а эти с яблоками. Тёплые ещё. — Чуть наклонившись вперёд и доверительно понизив голос до шёпота, она продолжила: — Сейчас новую жену ищет.
— А сколько ж ему лет? — вопросительно подняла брови девушка. Пережить четырёх жён мог только долгожитель.
— Да помоложе нашего хозяина будет, — задумчиво протянула сплетница.
Понятно, в кого дочь такая болтунья.
— А когда же он успел четыре раза жениться?
— Хм, — кухарка откинулась на спинку стула, — только последняя с ним промаялась полгода, а остальные и того меньше. Душегуб.
— Что, убил?
Глаза иноземки округлились, и Берта не без удовольствия снова качнулась в сторону стола, соскребая ногтем с его поверхности присохшую рыбную чешуйку:
— Кто их там разберёт, господ. Всякое говорят, — метнула она взгляд на открытую дверь, убеждаясь, что их не подслушивают. — Слыхала, что видели в его спальне ошейник с цепью из чистого золота. А он, этот граф — оборотень. Когда приходит время, оборачивается и кто попадётся под руку, того и съедает. И волк у них, треклятых, на гербе.
Наташа судорожно сглотнула и, едва не подавившись воздухом, вздохнула:
— А цепь для него, когда оборачивается? Или жён приковывает и издевается? Так его жёны графини, наверное. Разве можно так?
— Милая моя, — вздохнула Берта, — какая разница, графиня или нет. Пожаловаться некому и защитить некому.
— А король? Он разве не защитит? Родители есть.
— Доберись ещё до этого короля, — махнула рукой кухарка. — А родители отдали дочь и забыли. Теперь муж для неё и хозяин, и король.
— А этот… уже уехал?
— Он никогда так быстро не отбывает. Ещё и девку на ночь запросит.
— И господин граф даёт?
— Никого не заставляет. Есть здесь одна. Так сама просится. Граф Фальгахен хорошо платит, — тяжело вздохнула Берта, крестясь. — Правда, потом полдня отлёживается, блудница, — она в сердцах плюнула в сторону, морщась.
Наташа пожала плечами, доедая пирожок с зеленью, по вкусу напомнивший турецкую лепёшку гёзлеме:
— Это ведь её дело.
Кухарка посмотрела на иноземку недоверчивым испытующим взором:
— Эта блудница пойдёт с любым. За деньги и без них. Я бы её давно выгнала, но фрейлейн Клара держит её подле себя.
— Для таких, как Фальгахен.
— Верно. И та делится с ней, — Берта процедила сквозь зубы ругательство, поспешно сметая со стола полой передника несуществующие крошки.
Наташа подивилась изобретательности экономки. Неплохой продуманный ход для требовательных невоздержанных гостей. Поднялась:
— Очень вкусно. Спасибо, — оглянулась на Кэйти: — Идём. Поможешь мне волосы причесать и с платьем новым разобраться. — Сделав несколько шагов в сторону выхода, обернулась: — Берта, хотела спросить… Вижу, у вас несколько больших черпаков выточены из дерева. Скажите, пожалуйста, кто их для вас делал?
— Так мой мужчина и вырезал. Зимой делать особо нечего, вот он и тешит душу.
— Красиво получается. А его можно попросить сделать для меня одну штучку? Он не откажет?
— Черпак, что ли? — женщина укладывала в большую корзину завёрнутые в холщёвые салфетки продукты.
— Нет, прибор для еды.
— Прибор? — уставилась Берта на иноземку.
— Маленький черпачок, — пояснила Наташа, прихватывая со стола кубок, за которым, в общем-то, и зашла. — Ваш мужчина на складе постоянно?
— Где ж ему ещё быть.
Кэйти забавно приоткрыла рот, впервые заметив украшения на госпоже. Кольцо из тонкого сверкающего серебра почти на всю длину пальца и вовсе лишило её дара речи. Будет о чём рассказать женщинам на кухне. А то они уже спрашивали, что ж иноземка совсем без ничего прибыла?