– Я с Таней и ее парнем. Да все в порядке, я сама, – отмахнулась я.
– А мы вот запланировали поход на каток всем курсом! – поправляя шапку, похвасталась Викина подруга, Лиза. – Ну, знаешь, типа как мероприятие под Новый год. Скоро и остальные подтянутся! – договорив это, она, толкаясь с еще одной девчонкой, уехала вбок.
Вика посмотрела на наручные часики, потом на меня:
– Он должен быть тоже. Просто… предупреждаю.
И – поехала к своим.
Ну вот. Теперь – полноценное счастье. Я вновь начала считать. На этот раз – до пятнадцати.
Птица не заставил себя долго ждать. В толпе парней с его курса он смело спрыгнул на лед и окинул арену открытым, беглым взглядом. Я жалась к бортику и медленно двигалась вперед, изо всех сил делая вид, что не заметила его. Но он уже меня увидел и покатился в мою сторону. Неужто решил спустя такое время все же обсудить произошедшее? Видел ли он, что Вика уже здесь?
– Вера! – раздалось громогласное и удивленное откуда-то справа. Я не узнала голоса, но послушно замерла.
С южной части арены на виртуозной скорости ко мне несся Андреев. Я вглядывалась в его складную, высокую фигуру в черном спортивном костюме, принявшую профессиональную позу для идеального скольжения, и была благодарна Максиму Викторовичу за столь неожиданное появление. Птица тоже его заметил.
Улыбка на смуглом лице Андреева становилась тем шире, чем ближе он подбирался к моему сектору, и уже освещала половину арены. Я глянула на Птицу – тот замедлился, понимая, что уже не успеет ко мне первым. Андреев пер, как локомотив, и мне вдруг стало страшно, будто он сейчас не сумеет затормозить и по инерции раздавит меня. Но он прекрасно справлялся с управлением.
Я приветливо улыбалась, в уме подготавливая отговорки на предлог научить меня кататься, который, я не сомневалась, последует незамедлительно. Круто притормозив чуть поодаль, чтобы не обсыпать меня ледяными крошками с ног до головы, брызнувшими из-под лезвия коньков, Андреев уже спокойно подъехал и облокотился о бортик, тем самым преграждая мне путь.
– Здравствуйте, Максим Викторович.
– А Вы-то чего на севере ползаете? – бодро спрашивал мужчина, явно не собирающийся сейчас придерживаться официальностей. – Я там, на юге, уже полчаса летаю; так удивился, заметив Вас здесь!
Он смотрел на меня с лицом нараспашку, «с поднятым забралом», как я это окрестила; нос – красный от холода, легкая синеватая щетина, румяно-смуглая кожа и атласные пряди сильно отросших темных волос, заправленные за уши.
– Рано мне еще… на юга, – проговорила я, замечая про себя, что с длинными волосами ему намного лучше.
– Ой, это Вы так считаете! На самом деле все иначе, – смело хватая меня под локоть, засмеялся Андреев. – Все здесь умеют кататься, просто некоторые не верят в это! А Вы же Вера, вот и поверьте! – он потянул меня на открытое пространство, вынуждая оторваться от бортика. Мое тело гневно запротестовало, ноги стали разъезжаться, сердце заухало.
– Максим Викторыч, пожалуйста, не надо! – кричала я. – Я упаду сейчас, не надо, мне будет перед Вами очень стыдно!
Я упиралась, как могла, но Андреев был сильнее и не реагировал на мои протесты. Странно, что никто вокруг тоже не обращал на это внимания. Похоже, такие крики тут – каждодневное явление. Особенно если эти возгласы женские.
– Я не допущу, чтобы Вы упали, – серьезно произнес Андреев, подтягивая мое напрягшееся тело к своему. – Держитесь за мой локоть.
– Нет, не хочу! Пустите!
– Доверьтесь мне.
– Но я же!..
– Расслабьтесь. Не нервничайте. Не глядите постоянно под ноги – так Ваш корпус начинает перевешивать вперед, нарушая равновесие. Поэтому и ноги разъезжаются. Смотрите строго перед собой и представляйте, что просто идете со мной, ну, скажем, под ручку.
– Но я никогда не гуляла с Вами под ручку! – пискнула я в страхе, и вдруг…
… поехала.
Словно всегда это умела.
Так вот, как оно бывает. Так же легко и складно, как Таня, Вика, Птица. Как все. Будто это и не мои ноги с такою простотой и привычкой мягко отталкиваются ото льда и позволяют мне скользить рядом с Андреевым.
Глупая, самая глупая в мире улыбка появилась на моем лице и не сходила с него, усиливаясь с каждым минувшим метром. Я подняла голову, чтобы посмотреть на Максима Викторовича. Он глядел мне в глаза и снисходительно, по-доброму улыбался, не показывая зубов.