– Стараюсь об этом не думать. Но я в любом случае не буду его обманывать и обнадеживать. Я его не люблю. И не смогу полюбить. Слишком поздно.
– Как говорится – все сбудется, стоит только расхотеть.
Я развела руками. На том разговор и кончился. Надеюсь, все точки над i расставлены. Никого использовать для собственного утешения и развлечения я не собираюсь.
***
На самом деле все, что я хотела бы сказать еще дней пять назад, теперь неважно. И то, что Вика – полная идиотка, простившая человека, который ее использует; и то, что использует он ее теперь точно, чтобы насолить мне; и то, что Вика и Птица занимаются сексом прямо в соседней комнате посреди бела дня.
Я терпеливый человек. Я даже их понимаю. Но, черт возьми! У меня-то не было почти целый год! А Птица просто сука. В университете при любой возможности не отводит от меня глаз, при этом не разговаривает и снова стал наведываться к нам на квартиру. Я делаю вид, что не знаю его. Мне уже не обидно. Мне все настолько опротивело, что даже от этого становится противно еще сильнее. Все интриги и сплетни, плетущиеся вокруг меня завистливыми пауками со злыми языками… Просто хочется секса. Что может быть яснее и логичнее этого желания?
Да, я жутко непоследовательна. Да, теперь я делаю все это намеренно. Но когда я поняла, что Птица сидит на кухне один, а Вика принимает душ, и больше дома никого, я долго не раздумывала.
– Ну, привет, – сказала я, входя.
Птица, странное дело, улыбнулся. Подумал, что я зла на него?
За стеной, в смежной с кухней ванной, громко шумела вода.
– Вика обычно не вылезает из душа минимум сорок минут. За это время можно многое успеть.
– Например? – заинтересовался Птица.
– Например? Знаешь, мне плевать, чего ты там хочешь добиться своим примирением с Викой, демонстративными визитами сюда и так далее. Меня это, веришь, никак не трогает. Но мы в ответе за тех, кого возбудили, так что давай сейчас просто сделаем то, что мы когда-то так и не сделали?
Птица хотел что-то сказать, но осекся и помотал головой, будто приходил в себя.
– Ты серьезно?
– Абсолютно. Мне нужно только это. Без обязательств. Больше ничего.
Конкретнее ему объяснять не пришлось. Птица быстро поднялся, заломил мне руки за спину, нагнул над кухонным столом и с чувством, с толком, с расстановкой изменил своей девушке, беззаботно купающейся в соседней комнате. Давно мне это стоило сделать. Неважно, с кем, хоть с тем же Андреевым. Хотя его вот так вот использовать почему-то не хочется. К нему у меня более теплые чувства, о нем хочется заботиться. А вот Вика сама виновата. Нечего было его прощать. Пусть теперь получает свое. Каждому по его заслугам. Да.
Когда мы оба выгнулись, переводя дыхание, Вика еще даже не вышла из душа. Так что я успела поставить чайник, подождать, пока он закипит, и заварить себе чай, при этом мило переглядываясь с довольным до безобразия Птицей. Ему тоже явно понравилось.
– Ты можешь рассказать ей об этом, а можешь и не делать этого – мне все равно, – предупредила я, уходя. – Я лишь взяла от тебя то, что мне требовалось. Я к тебе ничего не чувствую, и можешь не ходить сюда, чтобы разбудить мою ревность или чего еще там.
Птица глядел в стену.
– Но я думал… после того, что сейчас… – он замолчал и скрипнул зубами.
– Ты тварь, понимаешь? Ты мне не нужен, точно так же, как я тебе стала не нужна однажды: просто и без причины. Ты только действуешь мне на нервы теперь, вот и все.
– Ты… сука.
Я пожала плечами, глотнула чая и вышла из кухни.
После этого Птица расстался с Викой окончательно и прекратил к нам ходить. В университете он стал избегать меня, как огня. Наверное, неприятно, когда тебя берут и используют. А потом прогоняют. Ну ничего, пусть почувствует себя на месте многих доверчивых девушек.
Может быть, если бы и я со своим случаем попадала под эту категорию, мне было бы противно совершать с Птицей такой поступок. Но меня никто не использовал, мне никто не изменял. В этом плане мне повезло.
IX. Бездна
Неужели оттого, что делаешь зло другим людям, тебе самому становится легче? Так или иначе, а после истории с Птицей мне морально полегчало, причем значительно. Я знала, что он больше никогда не захочет со мной общаться, да и Вика мучилась теперь, и наблюдать за ее переживаниями было даже забавно. Всегда боялась стать злой и циничной. А когда стала – перестала бояться. Каждый, проще говоря, свое получил. Кто за предательство, кто за глупость и самоунижение.
Жизнь текла своим чередом. И я снова погрузилась в ее омут с головой.
С момента последней встречи Андреев себя не проявлял. В университете мы лишь коротко кивали друг другу, не более того. Меня это не особо задевало. Я не считала, что теперь он обязан бегать за мной или как-то выделять среди остальных. Он мне ничего не должен. Что бы ни произошло. Теперь я точно знаю, что даже если между людьми сильная связь, все равно никто никому ничего не должен. Даже если обещает. Даже если любит. По-настоящему.