***
Неделю спустя, как обычно, в четверг, Птица снова был у нас в гостях. Я изо всех сил старалась не попадаться им с Викой на глаза. Но спустя некоторое время вспомнила, что стиральная машинка должна была постирать час назад, и мне нужно повесить белье на сушилку, которая находится в зале. Моля бога, чтобы влюбленная парочка сидела на кухне, я вышла из комнаты. Дверь в кухню и правда была прикрыта, там кто-то возился, но и дверь в зал тоже была закрыта. Сложив белье в тазик, я вышла в зал. Там сидел Птица – с ноутбуком на коленках и задумчивым видом. Вики, как назло, не было.
Я спокойно прошла, поставила тазик прямо на стул перед ним и стала развешивать свои вещи. Птица держался недолго и снова заговорил первым.
– Нет.
Я защелкнула прищепку, неспеша обернулась и только затем уточнила:
– Что – нет?
– Ответ на твой вопрос. Люблю ли я её.
– Не боишься, что застанет нас беседующими?
– Не боюсь. Но будет неприятно. Получится, что я ее обманывал.
– Ты и меня обманывал, – не удержалась я и отвернулась.
За спиной слышалось копошение. Птица, видимо, отложив ноутбук в сторону, поднялся, сходил к двери, плотно ее закрыл и вернулся ко мне. Когда он коснулся меня, у меня по коже будто мороз прошелся. Пальцем по позвоночнику. Сверху – вниз. Медленно. Остановиться у копчика и – в сторону, к бедру. Я вешала белье, делая вид, что не обращаю внимания. Плевать, что может войти Вика и увидеть. Это, в конце концов, уже будут не мои проблемы. Пусть сам решает. Чего я снова должна думать о нем и заботиться?
– Перестань. Мне противно, – солгала я.
– Это неправда, – тихо сказал Птица. – Ты ведь все помнишь.
– Оставь меня в покое.
Он мягко взял меня за плечо и заставил повернуться.
– Прости меня.
– Нет, – не раздумывая, отказала я. – И вообще, отойди. Не место и не время выяснять отношения.
Отвернувшись, я принялась довешивать белье. С кухни слышались шипение сковородки и звон моющейся посуды. Губы Птицы внезапно возникли на моей шее, холодные руки сомкнулись внизу живота. Я оперлась о сушилку.
– Я видел тебя с другим мужчиной, – прошептал Птица. – Ты все еще с ним?
– Нет. Он… ушел от меня.
– Дурак.
– Как и ты.
Я не люблю Птицу. Мне просто хотелось близости в тот момент. Я повернулась и позволила ему себя поцеловать. В это время в зал вошла Вика.
V. Треугольник
Оставив «влюблённых» наедине, я, придерживая полотенце, к которому успел приложить руки Птица, ушла быстрым шагом и закрылась в своей комнате. Криков и пощечин слышно не было. Разумеется, я торжествовала. Я давно в глубине души мечтала расстроить эти несправедливые по отношению ко мне отношения. Я давно хотела, чтобы произошло подобное, и Вике стало все известно, якобы случайно. А тут – такое!
Нет, я не желала Вике зла, скорее, наоборот. Я хотела, чтобы у Вики открылись глаза, а Птица получил по заслугам. Ведь он девчонку совсем не любит – развлекается. Не знаю, что там у них происходило после моего побега, но через полчаса ко мне в комнату постучали.
– Войди, – сказала я громко, внутренне приготовившись к скандалу, и тут же подумала, что это, по крайней мере, странно – начинать разборки с вежливого стука в дверь.
Вика медленно вошла. Красное лицо – пятнами, мокрые глаза, шмыгающий нос. Печать великого разочарования на челе, вот, как я это насмешливо называю. Вика не знала, с кем связывается. Птица очень изменился с тех пор, как мы хорошо общались. Случилось очень важное. Он вышел из своей депрессии и теперь готов был гадить в души другим людям.
Оправдываться я и не думала: это не я распустила руки, а Птица. Но я позволила ему себя поцеловать – в память о прежних близких отношениях и потому, что в тот момент мне этого хотелось. А хотелось лишь по причине наличия в соседней комнате девушки Птицы.
– Я его прогнала, – сказала Вика дрожащим голосом. – Я сяду. Можно?
– Ну, разумеется, – ошарашено произнесла я и тоже села на кровать напротив нее.
– Послушай, прежде всего… – начала Вика, прикрыв глаза и повышая голос, и тут я не сдержалась.
– Он не любит тебя.
Она проглотила эту мою скоропостижно высказанную истину, застывшую в воздухе между нами.
– Я… знаю. И знала. Догадывалась.
– Постой. Так ты пришла не ругаться со мной?
– Зачем же мне с тобой ругаться? Ведь ты не виновата, – Вика шмыгнула носом, заправила курчавые волосы за маленькие ушки крошечными ладонями. Она вся такая – миниатюрная и изящная, как точеная куколка.
И все же… вот это поворот.
– Я… удивлена. Я собиралась отбиваться от обвинений, – призналась я.