— Ничего. Перебьешься. Я тоже ее не сразу достал.
— Вы о чем? — спросил я, чувствуя в груди холод.
— О рубашке, — ответил он. И протянул руку. — Аристарх.
— Очень приятно...
— Приятно? — удивился Аристарх, но продолжить не успел, потому что к нам подбежал Юрий Иванович. Бородой трясет, глазками улыбается, щечки горят, да-да говорит, знакомься, пожалуйста, это наш новый друг, Аристархом зовут, у него жена в соседнем детском саду работает. И дальше выясняется, что когда Аристарх приходит за женой слишком рано, идет в мастерскую, пьет чай и рассказывает всякие истории из милицейской жизни.
Да-да, Аристарх — лимитчик, в милиционеры пошел, чтобы получить прописку, а в Москву хочет, потому что в других местах ему показалось скучновато, он уже забраковал Бангкок, Багдад и Бремен, и даже Севилья ему не понравилась жарой и бестолковостью. Разумеется, я сразу сообразил, что ребята без меня раздавили пару бутылочек и теперь не прочь потрепаться и припудрить мозги кое-кому, то есть мне. И не стал цепляться к словам Юрия Ивановича, тем более что и Аристарх отнесся к ним невозмутимо, словно и не о нем речь.
— Между прочим, Аристарх обладает удивительными способностями, — начал было Юрий Иванович, но тут же умчался к чайнику, который, похоже, потерял всякое терпение и прыгал на каменных плитах, брызжа пеной и паром.
И снова мы пили чай, говорили о том, кто, где и с кем банился, румяные тощеногие художники и с ними Таламаев сидели в ряд на диване, о чем-то тихо шептались, потом начинали как-то самозабвенно хохотать. Девочки, накрыв Шиловым коленки, смотрели на них опасливо, но без осуждения.
— Новая работа? — спросил Аристарх у Юрия Ивановича, показывая на застекленные коричнево-зеленые провалы в земле.
— Да, Мангышлак, — кивнул Юрий Иванович. И не удержался, чтобы не добавить обычную свою присказку. — Без пейзажа жизнь плохая, не годится никуда.
— Мангышлак? — удивился Аристарх и с сомнением посмотрел на Юрия Ивановича. — А ты уверен... что это не Луна?
— Откуда?! Кто меня пошлет на Луну! Туда, знаешь, какие командировочные? Шилова пошлют, Глазунова пошлют, дорогу оплатят, суточные... А меня... Чайку маханешь?
— Ладно, — Аристарх махнул рукой. — Не будем об этом... А что там за растительность в углу возле самой рамки? — спросил он равнодушно, без интереса, просто чтобы снять неловкость.
— Это так... Для компоновки. Без компоновки жизнь плохая...
— Но ведь дерева на том обрыве не было, ты его придумал, — с еле заметной укоризной заметил Аристарх.
— Откуда ты знаешь? — в голосе Юрия Ивановича было примерно равное количество озадаченности и заинтересованности.
Аристарх подошел к картине, поводил над стеклом раскрытой ладонью и вернулся к своему чаю.
— А кто стоял за спиной, когда ты рисовал эти ущелья?
— Краюшкин, — быстро ответил Юрий Иванович. — Николай Григорьевич Краюшкин. Я давно его знаю, мы туда вместе ездили. И у него командировка, и у меня. Он раньше в Калининском училище преподавал, — Юрий Иванович даже не заметил, как начал оправдываться, будто хотел заранее отмести подозрения.
— Тогда понятно, — Аристарх взглянул на часы, отстающие на полтора часа, и продолжал прихлебывать чай, кусать пряники, разворачивать карамельки, но разговоры в мастерской смолкли. Художники перестали хохотать, девочки тихо прикрыли японский альбом Шилова, невозмутимый лик алма-атинского прокурора медленно поворотился к Аристарху, и все остальные уставились на Аристарха, ожидая еще каких-то слов, потому что сказанное требовало пояснения. Возникла невнятица, когда вроде бы ничего не произошло, но всем ясно — ни в какие ворота. Аристарх, видимо, ощутив на себе общее внимание, оглянулся обеспокоенно, как человек, брякнувший невзначай бестактность.
— Я смотрю, кто-то за спиной стоит, вот и поинтересовался... Хорошая работа, тебе удалось в общем-то отразить... Я только подумал — не Луна ли... Если говоришь, Мангышлак, пусть будет Мангышлак, хотя я и не уверен... А человек, который стоял за твоей спиной...
— Он тоже рисовал! — крикнул Юрий Иванович несколько нервно. — Маслом! А я — гуашью!
— Возможно, — кивнул Аристарх. — Потом вы быстро закончили работу, свернулись в пять минут и ушли. Что-то вам помешало... Вот из-за этого холма появилось... Какая-то неожиданность, явление, человек... А?