— Не общаться с людьми?
— Не сбегай от меня.
— Во-первых, не от тебя. А во-вторых, ты бы мог завершить мою вылазку еще в кабинете Демидова, — отмечаю не без язвительности.
— Потому что задумка неплоха. Реализация подкачала только, Саш, — бросает на меня сердитый взгляд.
— А если бы я ей поделилась, ты бы позволил?
— Нет.
— Вот тебе и ответ.
— Моя главная задача — обеспечить твою безопасность.
— Передав на руки дружку, которого сам подозреваешь во всех смертных грехах, — заканчиваю ехидно.
— Он тебя и пальцем не тронет.
— Именно. И когда я снова буду падать, проследит взглядом.
— Не будешь, — заявляет уверенно, а я тихо хмыкаю, устав припираться. — Нет уж, поясни, — давит, неудовлетворенный ответом без слов.
— Да глупости все это, Родь, — отвечаю мягко. — Ты — ценное звено цепи. Им нужна площадка для проведения турниров, стабильная в легальном бизнесе, это все понятно. Но я — совершенно другое дело. И за мной придут, как только ты отвернешься. У них бизнес простаивает.
— Ты и права, и ошибаешься. А я был уверен, что в деле как минимум один партнер, но теперь сильно в этом сомневаюсь, а значит, ситуация гораздо опаснее, чем казалось изначально. Пока выясняем, с какой целью Борисов заманил тебя в «Дублин», от меня ни на шаг.
— Как ты себе это представляешь? — вздыхаю.
— Это проще, чем кажется, — пожимает плечами. — Для работы мне нужен только ноутбук, к месту не привязан. Остальное — вместе.
— Ты будешь таскать меня с собой? — удивленно приподнимаю брови.
— Мне так спокойнее. Когда ты рядом.
Конечно, он имеет ввиду совсем не то, от чего у меня пульс вдруг ускоряется. Отворачиваюсь к окну, чтобы он не смог ничего прочесть по лицу, бросив взгляд, но кажется, будто моими эмоциями салон наполняется. Точно осязаемые. Прикоснуться, положить на ладонь. Смять и вышвырнуть в окно.
— Мне жаль, что я втянул тебя в это, — произносит негромко. — Есть еще два варианта, но они тебе не понравятся.
— Какие? — уточняю почему-то шепотом.
— Ты уедешь, на время. Где ты буду знать только я.
— Нет, ни в коем случае! — восклицаю и отрицательно мотаю головой. — Они же к брату придут меня искать, у него Иришка беременная! Нет, ни за что. Пусть знают, где я.
— Так и думал.
— А второй?
— Ты умрешь. По документам. Я все устрою.
— Спятил? — мямлю задрожавшими губами. — Папа тогда совсем с тормозов слетит, года не пройдет, как не станет. И Иришка… она меня любит, это нервы, опасно. Нет. Ни в коем случае.
— Тогда привыкай к моему присутствию. Быстро это не закончится.
— Хорошо, — выдыхаю, успокаиваясь. — Какой план на завтра?
— Завтра дома. Мне нужно спокойно поработать и подумать. Никто не удивится, что мы закрылись на сутки.
— Заедем за продуктами? Холодильник пустой.
— Твоя лучшая идея, — улыбается и открывает карту в телефоне, присматривая круглосуточный супермаркет поближе к моему дому.
Через час проходим в квартиру. Он — боком, нагруженный пакетами. Я — пру свой букет, пытаясь не радоваться его наличию.
— Палево, вообще-то, — приподнимает сумки и опускает их на пол. — О еде в таких случаях думают в последнюю очередь.
— Не знаю, Родь, — фыркаю, стягивая кроссовки. — На тебя посмотришь, вполне можешь и совмещать.
— Если девушка широких взглядов, — ухмыляется и наклоняется, развязывая шнурки.
Глупо хихикаю, представив картину, и сбегаю к кладовке, несколько увлекшись в своих фантазиях. Наливаю ведро ледяной воды, борюсь с соблазном окунуть в него голову и вздрагиваю, когда он спрашивает из-за спины:
— Не поднимай. Куда поставить?
— Да где-нибудь в комнате не на проходе, — бормочу, неловко меняясь с ним местами в тесном пространстве.
Разбираю продукты, он заканчивает с цветами и приходит помогать. То и дело сталкиваемся, соприкасаемся, голова уже кругом от него.
— Тебе спать не пора? — брякаю, когда терпение заканчивается.
— А тебе?
— Я планировала готовить. У меня по графику смена, все равно не усну.
— Надо менять этот твой график, — ворчит и продолжает этим заниматься, выходя с кухни: — Ночью надо спать или трахаться. Третьего не дано.
С тоской кошусь на дверь, мысленно выбрав второй вариант. Закрываю поплотнее и бахаю на плиту кастрюлю под мясо.
Через три часа, обливаясь потом, крадусь в душ. Снимаю повязку с плеча и, решив, что рана достаточно затянулась, с наслаждением встаю под прохладные струи. Выхожу, обмотанная полотенцем, слышу тихий стук ложки о тарелку. Заглядываю на кухню и начинаю сдавленно смеяться, придерживая на груди свое одеяние.