— С ума меня свела этими запахами, думал сдохну, — жалуется и закидывает в рот очередную порцию. — Вкусно, Саш. Не думал, что ты готовить умеешь.
— По ресторанам мне не на что ходить, — пожимаю плечами и сглатываю обильно выделившуюся слюну, так все аппетитно выглядит. И борщ, и мужик, сидящий на моей кухне в одних трусах и уплетающий мою стряпню.
Сдаюсь и наливаю себе, устраиваясь рядом.
— В четыре утра я еще не обедал, — ухмыляется, глядя на то, как я натираю зубчиком чеснока ломоть черного хлеба. — Оберег от приставаний?
— Чеснок отпугивает только вампиров и придурков, — играю бровями и откусываю смачный кусок. — И если уж жрать ночью, то с удовольствием.
— А Борисову готовила? — спрашивает вдруг.
— Бывало, — пожимаю плечами, помешивая горячий суп. — Особенно в последние пару месяцев, когда уже друг другом насытились.
— Достойная альтернатива, — чешет бровь и берет свою тарелку, поднимаясь, — пожалуй, мне нужна добавка. А ты накинь что-нибудь, пока стынет. Так и кастрюли не хватит.
— А ты вампир или придурок? — роняю тихо и опускаю голову в ожидании ответа.
Глава 16
Туманов ставит на стол тарелку и упирается ладонями в край столешницы, стоя ко мне спиной. С минуту, наверное, обдумывает, и я не выдерживаю и убегаю в комнату.
Распахиваю шкаф, выискивая самые пуританские пижаму и белье из имеющихся, а когда разворачиваюсь, чуть не влетаю в него, замершего поблизости.
Родион поднимает руку и осторожно касается моего плеча, а я нервно веду им и язвлю:
— Слишком долго думал.
— Это правда, — отвечает тихо. — С первой встречи в машине. Ты очень красивая, Саш.
— И что же тебя останавливало? — уточняю едко, снова пытаясь избавиться от его руки.
— Втянуть тебя в неприятности, привязать к себе и при этом попытаться трахнуть? Девушку, от которой у компаньона настолько снесло крышу, что в попытке вернуть он начал творить какую-то невнятную хуйню. Даже не знаю. Пытался не быть мудаком. И средством мести.
— Не приходило в голову, что я просто тебя хочу?
— В последнюю очередь. Поэтому и пришел. Так у нас просто или сложно?
— Просто, — вру без раздумий, глядя ему в глаза.
— Тогда это тебе не понадобится, — забирает из моих рук вещи и не глядя заталкивает обратно в шкаф. — И это, — тянет за край полотенца, и оно падает на пол.
Мне остается просто не сойти с ума, когда он касается моего обнаженного тела. Просто не лишиться рассудка, когда он поднимает мои руки и кладет на свои плечи. Просто не потерять сознание от первого поцелуя. Просто не задохнуться своими эмоциями, которых оказывается слишком много. Просто делать вид, что и для меня это просто секс.
— Так гораздо приятнее просыпаться, — тихо хмыкает и покрепче прижимает спиной к своей груди. — Ты там как?
— Я тут хорошо, — мурлычу сонно и пытаюсь потянуться в его руках. — Сколько времени?
— Да черт знает. Но мы точно проспали мою работу. Солнце шпарит во всю.
— Ну так поднимайся, — толкаю его локтем. — Хочу посмотреть на тебя в очках и в свете дня во всей красе.
— Насмотришься, — целует мое плечо, щекоча бородой. — После обеда тут будет такая парилка, что одеваться я вообще не планирую.
— Тогда и не поработаешь… — отмечаю игриво.
— Какое разочарование, — шепчет в шею, лаская пальцами грудь.
И все по-новой. Даже не пытаюсь прекратить это безумие, наслаждаясь каждой секундой. Знаю, что если выкручусь, если выживу, будет очень больно. Знаю, что моя же ложь выйдет мне боком. Но так хорошо, Боже, как же с ним хорошо… Он такой сильный! Только от ощущения его тела под своими руками пьянею. Его стоном точно насквозь прошивает, молнией через тело проходит, до мурашек, до спазм внизу живота. С каждым новым толчком внутри себя ориентиры теряю. Дурная… зачем позволила? Зачем намекнула? Почему вообще на него запала? Поздно об этом думать.
— Ты широких взглядов? — уточняет, не успев даже дыхание выровнять.
Смеюсь и выскальзываю из кровати, по пути поднимая полотенце с пола. Чищу зубы, умываюсь, моюсь — все с улыбкой. В груди непривычное ощущение счастья, в голове — какой-то прилипчивый попсовый мотивчик. В зеркало на себя смотрю — глаза сияют, щеки все еще розоватые. Дура влюбленная.
Зажмуриваюсь, пытаясь придать себе обычный вид, вытягиваю губы трубочкой, стирая глуповатую улыбку. В общем, к выходу готовлюсь по полной. Но встречающий у самой двери с полотенцем в руках Туманов подготовился лучше. Брови сведены, смотрит с беспокойством, а говорит странное: