— Так точно, шеф, — брякает парень.
Зотов переводит взгляд на того, кто звонил ему от моей машины и мотает головой в сторону:
— Открой.
В этот момент в дверь снова звонят, теперь уже настырнее, и парень с пистолетом опять дергается. Зотов раздраженно раздувает ноздри и стискивает зубы, перестав быть похожим на того самодовольного симпатягу, что принимал меня на работу. Нет, этот мужчина — настоящий хищник. Безжалостный и опасный. А я — просто дура, что не послушала брата. Надо было звонить ему… а теперь, если убьют, а тело спрячут, он искать будет. Жизнь на это положит, а у них с женой скоро малыш.
Горько всхлипываю от жалости к дорогому сердцу человечку и не сразу ловлю повисшее в комнате напряжение.
— Шеф… — роняет растерянно тот, что с пистолетом, привлекая внимание к вошедшему в комнату мужчине.
Зотов поворачивает голову в сторону двери, мое сердце замирает, но с его смешком разбивается вдребезги:
— Решил заглянуть на огонек?
— Вроде того, — хмыкает Даниил, засовывая руки в карманы. — По какому поводу веселье?
Глава 3
— Твоя принцесса пытается сделать из меня идиота, — сообщает Зотов, раздраженно цокая языком. — Смотрит в душу своими мультяшными глазищами и разыгрывает святую невинность. Качественно, должен заметить. Я почти купился.
— Я не понимаю, — лопочу, переводя взгляд с одного на другого. — Что вы пытаетесь мне вменить?!
— Вменить, — прыскает Зотов.
— У нее братец участковый, — ухмыляется Даниил, садясь на подлокотник кресла, на котором я сижу. — Понахваталась. Да, солнце? — касается пальцами моего подбородка, поворачивая и задирая мою голову. — Привет, сладкая, — подмигивает и поддевает мой нос указательным пальцем. — Так в чем дело? — поворачивает голову к Зотову.
— Я все думал, с хера ли она ко мне приперлась, — рассуждает Зотов с паршивой улыбочкой. — И наконец-то догнал. Сначала она спровоцировала драку в баре, потом осталась разгребать срач, села в свою тачку и дождалась того, кого впустила через вход для сотрудников подо всю шумиху. Но вот незадача, оказалась обузой, и он бросил ее в одном уютном дворике, а сам слинял.
— Что взял?
— Как будто бы ничего. Сейф не взломан, хотя не исключаю, что тупо не успел. Мои парни его засекли и погнали. Но, он второй тачкой заблокировал их, потеряли время. Когда нашли, он уже ушел. Но Сашенька ломается и не желает раскрывать личность преступника. Думает, наверное, что он одумается, придет и спасет ее, унеся в закат.
— Солнце, последний шанс, — Даниил гладит меня по голове, неимоверно раздражая и этими движениями, и вообще своим присутствием. Позвала на свою голову! Откуда они вообще друг друга знают? Или это нормально, просто завалиться на огонек по-соседски?
— Ты серьезно? — вскидываю голову, сталкиваясь с Даней взглядом. — Серьезно?! — повторяю громче и визгливей.
— Сменить «Гавану» на «Дублин», — морщится Даня и качает ладонью в воздухе. — Такое себе, малыш.
— Я три бара в центре сменила после «Гаваны», дебил! — ору на него, сорвавшись в истерику. Бью по пистолету, все еще приставленному к моей голове, парень с грохотом роняет его на пол, но мне плевать: двигаюсь в кресле подальше от Дани, разворачиваюсь, чтобы вопить ему в лицо. — Месяца не проходит и повторяется один и тот же концерт! Если бы не Крис, мне из-за тебя, мудака, пришлось бы в соседний город переезжать!
— Еще одно оскорбление, сладкая, и я вернусь в свою постельку, — цедит Даня, а я толкаю его левой рукой.
— Да пошел ты! Вали! Одни неприятности от тебя! Только жизнь начала налаживаться, только на ноги встала! — смотрю на него, от гнева аж трясусь. Кулак только на одной руке получается сжать, ссадины пульсируют, по руке от раны стекает раздражающая струйка крови. Но ярость и адреналин — прекрасные обезболивающие. Еще бы губы не дрожали как у обиженного ребенка, да в глазах слезы не стояли. — Ненавижу тебя, — роняю тихо.
Моргаю и опускаю голову, скрывая свое наверняка жалкое лицо за волосами. Забираюсь на кресло с ногами, обхватываю себя и сижу, тихо плача от бессилия.
— Кажется, девочка обиделась, — прыскает Зотов.
— Я бы тоже обиделся, — раздается насмешливый бас, который я узнаю моментально и едва сдерживаюсь, чтобы не рассмеяться в голос. Радуюсь, что моего лица не видно и продолжаю шмыгать носом, пока мужчина заканчивает фразу, — если бы меня трахнул женатый мужик, забыв сообщить о своем статусе, а его психованная жена преследовала по всему городу.
— Погоди, — через смех проговаривает Зотов, — так это она тебя бросила?