Даня с недовольным лицом приседает, а Зотов язвит:
— Не ссы, хозяин тут все вылизал, почище твоих яиц будет.
— Хочешь исправить ситуацию с моими яйцами? — в тон ему отвечает Даня. — Валяй, у меня так давно никого не было, что может даже понравиться.
Туманов тихо хмыкает, также как и я уловив главный посыл этой мерзкой перепалки, но диалог продолжает по делу:
— Где было пулевое отверстие?
Даня приставляет к своему лбу пистолетик из пальцев и имитирует выстрел, а я отворачиваюсь к окну, не желая смотреть этот спектакль. Пока Родион бродит по помещению, выискивая нужный ракурс, замечаю, что одной из нижних секций окна отсутствует стекло и начинаю движение в том направлении одновременно с ним.
— Здесь все такое ухоженное, сложно представить причину, по которой хозяева так пренебрежительно отнеслись бы к окну, — размышляю вслух.
— Как раз напротив, — замечает Родион. — Если там пулевое отверстие и ты хочешь скрыть этот факт — проще вынуть стекло, а уж после заморачиваться с новым. Но это второй выстрел и предназначался он кому-то другому. От первого след на ножке стола, прикрыт чистой скатертью. Прогуляемся.
По пути он достает из кармана фонарик, но включает лишь когда подходим к нужному окну с улицы. И только в тот момент я понимаю, почему: он ультрафиолетовый.
— Напрягаемся и ищем темные пятна, — говорит разом всем. — Это кровь.
Трава и листья причудливо отражают ультрафиолетовые лучи, я просто пялюсь на них, как завороженная, пока мужчина топчутся вокруг пятачка света, старательно вглядываясь.
— Он стоял примерно вот так, — позирует Зотов у окна, быстро потеряв интерес к траве. — Если попали не прямо в яблочко, на земле ничего не будет. К тому же этот деятель, что прибирался, мог окатить тут все водой из шланга.
— Верно, — кивает Родион и возвращается в дом, а через пару минут выходит и начинает исследовать уже редкие ели. — Кажется, что-то есть, — отпускает ветку, идет до самого забора, рассматривает его и удовлетворенно выключает фонарь. — Бинго.
— Итого мы узнали, что какой-то мудак палил в окно, — кривляется Даня.
— Нет, мы узнали, что мудак попал, — отражает Туманов самодовольно. — Я нашел пулю и на ней следы крови. Но вряд ли оставили одну, а забрали другого, так что наш детектив ушел сам. Вопрос — куда? И еще один. Если ты проезжал мимо и видел машину, а пока ставил свою, ее не стало, какого хуя не слышал два выстрела? Ночь, деревня, звук хорошо разносится и никакой глушитель не поможет.
— У меня была включена музыка, — недовольно отвечает Даниил. — На полную.
— А теперь визуализируем, — ехидничает Туманов. — В доме разборки, девушку наверняка допрашивают. Детектив палит через окно, может даже что-то слышит. И тут катит какой-то дебил с музычкой и почти уверен открытым окном. Тот, кто был с Кристиной, бросает взгляд в окно и в этот момент замечает детектива. Стреляет сначала по нему, потом убивает девушку и бросается в погоню. Один или с кем-то, пока неважно.
Даня прикрывает глаза, а я иду к нему, бросив злобный взгляд на Туманова.
— Ты не мог знать, — говорю тихо и ласково.
Глажу по руке и всеми силами пытаюсь выдернуть из глубокой депрессии, в которую он стремительно скатывается. Из состояния, в котором люди идут на опрометчивые поступки, опасные как для них самих, так и для окружения.
— Нет, он права, — отзывается глухо. — Я подставил и Кристину, и сыщика. Надо поискать хотя бы его машину, он наверняка рванул к ней. Куда он мог ее поставить? Мне пришлось ехать до самой речки, тут негде спрятать. Луга, дома и огороды.
— Сколько ехал? — уточняет Туманов хмуро.
— Минуты три, не больше. И я на своей, так что…
— Метров пятьсот, — прыскает Зотов.
— Триста, — делает свою ставку Туманов, уже со вполне миролюбивой улыбкой и выигрывает, судя по тому, что Даня тыкает в него пальцем. — Не добежал бы. Скорее укрылся поблизости.
— Да где тут? — Зотов расставляет руки в стороны и проворачивается вокруг своей оси.
— Там, — встреваю робко, показывая на соседний дом через неширокую проселочную дорогу. — Даже если успели заметить, как он рванул к соседям, не рискнули соваться, — мужчины молча смотрят на меня, ожидая продолжения, а я опускаю глаза и закутываюсь в плед, от смущения договаривая маловразумительно: — Деревня же. Выстрелы слышно, ты сам сказал… а в обойме явно меньше патрон, чем жителей. Поэтому и уехали так быстро. Вот…
— А если еще и заорал погромче, — воодушевляется Зотов и притягивает к себе за плечи, смачно целуя в голову. — А ты говорил, тупая.
— Временами, — басит Туманов, приглядываясь ко мне.