— Парня дернули в командировку, — недовольно бурчит брат. — Возвращается сегодня вечером, завтра утром будет результат. Жену к теще заброшу, заберу все и к вам. Новости есть?
— Да, но ждут.
— Лады. Тогда до завтра, я позвоню.
Брат отключается, а я падаю спиной на кровать.
— Получается, у нас из дел на сегодня — только дача? — спрашиваю у Туманова.
— Выходит, что так, — смотрит на часы и садится. — Если выедем в течении получаса, есть шанс проскочить через город без пробок. Позавтракать можно в кафе на выезде, я там ни разу еще не отравился.
— М-м-м, как заманчиво, — закатываю глазки и под его тихий смех сбегаю в ванную.
Выходим через пятнадцать минут, настроение приподнятое, но, когда подходим к машине, Родион вдруг начинает хмуриться.
— В чем дело? — уточняю с тревогой, когда устраиваемся в салоне.
— Может и ни в чем, — проговаривает задумчиво, заводя мотор. — На парковке нет ни тачки Зотова, ни Борисова. Время — начало седьмого.
— Зотов мог и в «Дублине» нажраться и уснуть, а Даня на той же даче, — предполагаю неуверенно, но тут же достаю мобильный. — Я им позвоню.
— Отважная.
— Ну ты же не дашь меня в обиду, правда? — бормочу с сомнением, а Туманов, насвистывая, трогается с места. — Вот гад, — смеюсь над его ужимками и первому звоню Дане. — У Борисова отключен, — озвучиваю Родиону и набираю второго. — Зотов на берет трубку.
— Рано еще. Позвоним на съезде к деревне. Не переживай, я наверняка нагнетаю. Так, полагаю, нам еще нужны банки, крышки и прочая лабуда?
— Да этого добра в любом гипермаркете летом полно, — отмахиваюсь, пытаясь избавиться от кружащегося в животе беспокойства.
— Еще нам нужен садовый рынок. Мама хотела посадить жимолость, сейчас самое время.
В итоге на даче оказываемся только через четыре часа. Родион достает кусы из багажника и преподносит их Ольге Михайловне на манер букета, выуживая из-за спины, женщина ахает и складывает руки у груди, а я хихикаю:
— Дамский угодник.
Туманов от неожиданности хрюкает и громко смеется, а я иду искать папу. Если честно, ожидаю, что он спит. Напился с вечера, мается похмельем. А он на огороде, в спортивных брюках и белой нательной майке, с повязанной на бедрах рубашкой лопатой машет. Да так бойко, что у меня брови взлетают.
— Доча! — радует счастливой улыбкой, заметив меня. — Вот это сюрприз. А мы тут с Михалной порядок наводим. Думаем, зеленушки грядку посадить, еще успеет вырасти. Салат какой-то, укроп, петрушку. Кинзу даже, хотя я предложил клопов собрать. Всяко быстрее. Там на помойке кто-то матрас выкинул…
— Федор! — возмущается Ольга Михайловна, папа шкодливо смеется, а я качаю головой с улыбкой, сообразив, почему он так громко разговаривает.
Ближе к двенадцати мой телефон начинает надрываться в открытое окно, я бросаю огурцы у колонки и опрометью несусь на второй этаж.
— Помешал? — ржет Зотов, когда я отвечаю с одышкой.
— Слава Богу, — выдыхаю громко.
— Совсем затрахал? — соболезнует Дима.
— Где вас черти носят? — ворчу, встав спиной к окну и чуть сбоку. Высоковато, однако.
— Там, сям… — загадочно тянет Зотов. — Вас — это кого?
— Ты и Данька! У него телефон вообще отключен.
— Странно. Попробую набрать.
— Набери, — бубню недовольно. — Мы на даче, связь так себе.
— Отдыхайте. Разберусь, — говорит так уверенно, что я немного расслабляюсь и до самого вечера без особых мыслей занимаюсь делами.
— А-хре-неть, — с расстановками выдает Туманов, оценив вереницу банок с соленьями. — И это за день. В меню к закускам, что ли, добавить?
— Ага, в «Гаване», — фыркаю, стирая испарину со лба и устало опускаясь на стул. — Пино-коладу и маринованный огурчик, пожалуйста, — жеманничаю, пародируя гипотетическую клиентку. — С собой, — шепчу и оглядываюсь по сторонам, а Туманов закрывает глаза ладонью и подавляет рвущийся смешок.
— Ладно, сам съем, — флегматично пожимает плечами, достойно справившись с моей недостойной остротой и садится на корточки рядом. — Умаялась?
— Да что-то немножко… — бормочу с виноватой улыбкой.
— Зотов звонил. До Борисова так и не дозвонился. Дома его нет, машины тоже не появилось. Сказал, ночью поедет к нему на дачу.
— Почему ночью? — напрягаюсь и хмурюсь.
— Вот и мне интересно, — растягивает губы в недовольной гримасе. — Занят он. На прямой вопрос чем грозился выслать фотографии своего дружка. И он явно говорил не о собаке.
— Придурок, — фыркаю нервно.
— Да и явно что-то мутит. Но нам нет смысла его искать.