Я не сопротивляюсь, обмякла всем телом. Какой-то ублюдок несет меня, перекинув через плечо и вцепившись в ягодицу. Омерзительно, но я не могу не думать о том, что вполне возможно беременна. Пока не бьют, я буду вести себя смирно и надеяться, что Родион придет за мной. Что в очередной раз поймает.
Чем выше поднимаемся, тем сильнее тошнит. Держать глаза закрытыми становится невыносимо, я приоткрываю их, цепляясь взглядом за ступеньки, всеми силами пытаюсь сохранить сознание и рассудок, не показывать своих страхов. Это сложно: они поднимаются на последний недостроенный этаж, пятый. Без крыши, под открытым небом.
Боже…
Меня сажают на бетонный пол рядом с торчащими арматурами. Похоже, на этом месте предполагалась какая-то колонна, неважно. А вот то, что привязывают, действует на удивление успокаивающе. Слезы по-прежнему катятся по щекам, но получается оценить обстановку мутным взглядом.
Денис, в руках которого появился пистолет, еще четверо мужчин. Внизу наверняка кто-то остался, на других этажах, я слышала слишком много голосов и топота.
Я в заднице.
И мой брат… мой Васечка, мой защитник, частичка моей души…
Судорожно всхлипываю, а ублюдок Денис начинает подло смеяться. Скриплю зубами и молчу, чтобы не накалять обстановку. Пусть радуется. Пусть празднует и ликует, теряет бдительность.
— Неужели не нашлось другого применения твоему светлому уму? — говорю с горечью. — Зачем тебе все это? Не понимаю…
Он самодовольно хмыкает и подходит ближе, садясь рядом на корточки. Водит стволом пистолета по моему лицу, играя выдуманную роль. Выглядит ребенком, подсмотревшим код от батиного сейфа, в котором тот хранил оружие, но ужасно гордится собой.
— Власть, — шепчет нараспев. — Свобода. Деньги. Тебе не понять, пчелка-трудяга. Ты даже своей красотой торговать не умеешь.
«А ты своей?» — чуть не съязвила вслух.
— Они же неуправляемы, — старательно подогреваю его эго, скашивая взгляд за его спину. — Алкоголики, наркоманы… как тебе удается?
— Хитрость, — пожимает плечами, — и деньги. Все просто.
— Ну эти ладно… а что Ильин? И тот, парень Кристины.
— Парень, — фыркает презрительно. — Кристина ложилась под него только чтобы я мог им крутить. Вообще, она та еще шлюха, — хмыкает брезгливо. — Никаких ценностей. Деньги — единственное, что ее интересовало. Всегда.
— Но она стала лишней, да? — тыкаю пальцем в небо.
— Я только намекнул, — криво улыбается и встает. Смотрит на часы и шумно зевает: — Полтора часа, не больше. Два — максимум. Если никто не заявится, сбросьте ее и сваливаем.
Медленно вдыхаю и медленно выдыхаю. Повторяю. Снова и снова, но сердце как шальное в груди дергается. Не сразу даже обращаю внимание на лай. Звонкий, заливистый. Он то прекращается, то вновь разносится по округе, и я начинаю вслушиваться, реагировать на окружение. А спустя минуту едва сдерживаю улыбку, но слезы счастья — нет. Опускаю голову и рыдаю от облегчения.
Это Туман. Смышленый, послушный. И лает он не просто так. Одно короткое «гав», перерыв, следом еще три подряд, и еще два раза через промежуток. Так Вася стучался в мою комнату, когда я баррикадировалась изнутри, давая понять, что это он.
Это он. Он жив. Он рядом. И точно что-нибудь придумает.
А спустя час раздается музыка. Сначала издалека, слышно плохо, но чем ближе машина с наверняка открытыми окнами, тем шире моя глупая улыбка.
Это — Туманов. И врубил он ту же песню, под которую исполнял свое, подозреваю, дебютное стрип-шоу. И судя по настроению, с Димой и Даней все в порядке, хотя бы относительном.
«Тебе крышка», — думаю ехидно о Денисе, опустив голову и глядя на свои ноги.
— Сашуля-красотуля! — горланит Зотов снизу через пару минут.
— Сейчас покажу, — цедит Денис раздраженно. Явно не ожидал, что вернутся все, начал нервничать.
Он отвязывает меня и приказывает отвести к краю. Меня рывком поднимают с пола и тащат. Голова кругом, снова накатывает тошнота, но я все равно смотрю, чтобы своими глазами увидеть каждого.
Зотов вскидывает руки к небесам, Даня приветливо машет, Туманов стоит, сунув руки в карманы и задрав голову, а вот кого я не вижу, так это брата. Но, думаю, ему запретили даже близко подходить или он затаился и выступает в качестве козыря.
— Оружие оставить внизу или прощайтесь прямо сейчас! — приказывает Денис.
А там стенка на стенку собирается. Парни Зотова высыпают из машин и берут на прицел противоположную сторону. Их больше, они злее, но открывать огонь не хочет никто, потому что очевидно, в живых останется меньшинство.