— Синие педики, выдвигайтесь на восток!
— Отсоси, шлак! — слышится в ответ от сержанта Теслы.
Отряд Тессы зовется Маяк. Есть какая-то необъяснимая тяга у этой психопатки к маякам, она набила его себе даже на плечо.
То ли дело моя татуировка — образец подлинного японского искусства! Самый крутяшный покемон первого поколения Бульбазавр — зеленый четвероногий толстячок с большой луковицей на спине, которая созревает на солнце и раскрывает свое семя. О да, моя луковичка не может жить без солнышка. Хе-хе.
А вообще, мы делаем себе татуировки не потому что они нам нравятся или безумно ценим искусство вбивания краски в тело. Это скорее из практических соображений. Так завелось с самого начала существования Падальщиков. По татуировкам мы узнаем наших в стане врага и дарим достойную смерть. Со временем краска полностью выводится из кожи зомби — они обладают воистину быстрой способностью к регенерации — и тогда на месте татуировок остаются белесые шрамы, по которым все еще можно прочитать знакомые узоры. Я видел такое много раз. Человек трансформируется в настолько неузнаваемое чудовище, что только по белесым линиям и узнаешь бывшего солдата отряда специального назначения. Но до такого мы стараемся не доводить.
Помню, сдружился я с одним новобранцем еще на первом году службы, у него на руках была татуировка волка, воющего на луну. Его звали Вольф. За свое имя и бурную растительность он логично получил от меня прозвище Вервольф. Но он был таким добрым и чутким, что впоследствии стал Оборошкой. Жаль, что мы потеряли Оборошку во время одной из вылазок четыре года назад. Зомбаки напали на него на моих глазах. Раз вцепившись своими острыми зубами, этих тварей не отодрать. Приходится быть очень метким, чтобы попасть им точно промеж глаз, тогда они разомкнут пасти и освободят добычу.
Я тогда совсем зеленым был, из штанов лез, лишь бы занять место командира. Гонка с Тессой набирала обороты. Мне было неважно, каким образом мой командир сдаст пост: сам откажется или же подохнет. Но в тот день я впервые расхотел. Потому что в обязанность командира входит эта великодушная казнь — дарить смерть укушенным членам своего отряда. Оборошка был моим другом, и в его глазах, смотрящих в дуло винтовки, я видел отчаянное желание жить. Его искренняя чистая надежда на светлое будущее умерла в ту секунду, когда пуля вонзилась в лоб.
Через месяц я стал командиром отряда.
Мой предшественник повесился в туалете личной казармы, в которой сегодня живу я.
7 декабря 2071 года. 10:00
Полковник Триггер
— Ноги со стола, Тормунд! — говорю я, как только вхожу в штаб, где уже ждут мои пять командиров.
Они вскакивают с кресел вокруг стола, вытянувшись по швам.
— Доброе утро, Полковник Триггер! — приветствуют они дружным хором, который за четыре года выдрессировался настолько, что звучит, как волшебная песня.
— Вольно, — говорю я и сажусь в кресло.
Ребята вторят и садятся за стол, за которым мы традиционно проводим наши разборы. Я отпил воды из стакана, который стал моим спутником жизни до самого ее конца. Таблетки от изжоги закончились еще десять лет назад, так что вода — мое единственное лекарство. На базе вообще болеть нельзя. Наша медицина больше похожа на средневековую, когда вино служило обезболивающим, а перевязочный материал был многоразовым.
Я оглядел выращенных мной бойцовых псов. Каждого я отбирал лично. Тормунд — главный бунтарь, Тони — бесценный радиоинженер, Ольга — заядлый реалист, Ной — вечный праведник и Тесса — моя звезда.
Они молоды, сильны, бесстрашны, и они готовы нести на своих плечах остатки нашей цивилизации, когда мы с Генералом и остальными Полковниками закончим свой беспокойный век. В каждого я вложил все свои знания, умения, а главное — бесценный опыт выживания. Не во всех эти семена проросли, как надо, но здоровая конкуренция всегда должна быть, чтобы быть начеку и не терять хватку перед опасностями, которые поджидают за каждым углом. Мы живем в суровые времена, когда враг окружил со всех сторон и каждую чертову секунду отслеживает нас своим сверхчувствительным обонянием, а стены нашей подземной крепости ежесекундно сопротивляются давлению почвы и подземных вод.
Падальщики — ангелы-хранители нашего нового мира, они снабжают население ресурсами, добытыми снаружи. Ученые иногда поручают им привезти фрагменты инфицированных тел для своих бессмысленных экспериментов. По мне, это пустая трата времени. Главное — выжить любой ценой, а изучение инфицированных уже потеряло значимость, иначе мы бы не были тут заперты, не так ли?