Мы уже знаем, какой вопрос он задаст. Мы разбираем этот день по секундам каждое седьмое декабря вот уже восемь лет. Вроде бы должно наскучить, ведь мы знаем все правильные ответы. Но еще ни разу я не заметила даже намек на потерю интереса в лицах моих собратьев. В самом деле, мы похоронили тогда части наших жизней.
— Ворота держали открытыми слишком долго, — ответил Антенна.
— А почему? — не унимается Триггер, пока не услышит верный ответ.
— Потому что хотели спасти своих, — заканчивает Тесса.
Полковник ценит мнение Тессы. Оно и понятно. Ее мнение так или иначе будет одного поля с Триггером. Она может дерзко возразить, сделать красноречивое замечание, но, в конце концов, она встанет на сторону Протокола, как бы нехотя, как бы ее заставили, как бы это логично и правильно. Мы видим этот спектакль. Она пытается выделиться своим борзым характером, идя всем наперекор и завоевывая тем самым себе поклонников из Падальщиков, но в конце пьесы согласится с Полковником, и они вдвоем станут смело отстаивать одну точку зрения.
Одним из самых успешных методов борьбы с недовольством населения — создать своего антипода, оппозицию самому себе, которая будет играть роль бунтаря строго по написанному сценарию. Митинг организовать здесь, затронуть темы вот такие, побольше справедливых требований и патриотических лозунгов. Пусть люди тратят накопившееся недовольство на фиктивные демонстрации, которые имеют вес птичьего пера и вкус воздуха. Когда страсти поутихнут, люди снова вернутся в свои обветшалые жилища и продолжат ровно ту жизнь, которую вели до этой вечеринки с красными флагами. Зато у людей будет складываться мнение, что их голоса услышаны и увидены, а это достойное светило, ратующее с трибуны за справедливый труд и вознаграждение, поведет их в новый путь. На деле же ничего не изменится. Нити от этой светлой марионетки подвязаны к тем же рукам, что и действующая власть.
— Именно. Мы рискнули жизнями двадцати тысяч человек, желая спасти своего.
— Да все было бы иначе, если бы та тупая баба не желала спасти своего муженька! — возникнул Фунчоза.
Все как по сценарию. Его фраза из года в год неизменна.
Как и ответ Буддиста.
— А если бы там была твоя мать? Ты бы оставил ее снаружи или попытался бы спасти?
Предсказуемое замешательство. Ох, избавьте меня от этой ежегодной мелодрамы. Мы знаем, что в той резне погибла его мать.
— Оставил бы!
— Ой да ладно!
— Да не смог бы!
— Не смеши меня!
Раздается со всех сторон.
— Да пошли вы все в жопу!
— Тормунд! Дисциплина! — тут же осаживает Полковник.
Фунчоза-Помойка с недовольной миной скрещивает руки на груди.
Этот вопрос вечный. Ты никогда не знаешь, как поведешь себя, будь ты на месте того офицера, что дежурила за пультом управления ворот. В идеале, ты бы не захотел оказаться на ее месте. Эта ситуация из разряда тех, где нет верного выбора.
Старший офицер Таня Мундо в тот день приняла пост дежурного за пультом управления первых входных ворот. В отряде Совы служил ее муж — сержант Глеб Радько. Он последним вбежал в проходную, и над этим я часто задумываюсь. Сержант Радько был чемпионом по бегу на длинные дистанции, а тут вдруг бежал последним. Я уверена, он сделал выбор в пользу своих товарищей и прикрывал их отход. К сожалению, его жена тоже сделала выбор и дождалась супруга прежде, чем нажать на кнопку закрытия ворот.
— А в итоге? Кто-нибудь из этих двоих выжил? Таня? Глеб? — спросил Полковник.
Мы дружно покачали головой. Вот так любовь чуть не убила нас всех.
Так как записей с камер видеонаблюдений не осталось, мы руководствуемся рассказами тех, кто выжил в тот злосчастный день и своей собственной логикой.
— Это был небольшой отряд. Всего шесть человек. А шесть человек на двоих мертвецов в закрытом пространстве площадью в сто квадратов означает бойню, — сказала я, чтобы побыстрее закончить сеанс воспоминаний.
Антенна продолжил рассказ. И это была самая нелюбимая наша часть. Потому что когда бетонные стены рушатся, а двери открываются, мы становимся уязвимыми, как дети перед ураганом.
— Ребята ликвидировали зараженных, но пули повредили пульт управления и ворота стали открываться.
— Они запаниковали и побежали к внутренним воротам, хотели укрыться на базе, придурки, — добавил Помойка.
— Тормунд! — снова огрызнулся Полковник.
— Они посчитали, что из-за меньшего размера внутренние ворота откроются и закроются быстрее, чем внешние. Но в итоге просчитались, видимо, и мертвецы прорвались на базу, — сказала я.
— Да. Все именно так и случилось. И какой мы сделали из этого вывод? — спросил Полковник.