— …Ходить, — закончил Соске и помахал рукой, пытаясь разогнать повисшую в воздухе взвесь.
Когда та осела, глазам предстало жалкое зрелище: Канаме стояла неподвижно, с потерянным видом. Красная с ног до головы, вылитый основатель династии Мин3.
— Кху-кху-кху... Что… что это было?
— Неполадка в работе маркирующего устройства, — четко отрапортовал Соске.
— Это… как?..
— Устройство отслеживает агрессивно настроенных нарушителей, пытающихся пронести на фестиваль оружие и взрывчатку, и помечает их с помощью хорошо распознаваемой краски. Таким образом, даже если злоумышленники и сумеют избежать немедленного ареста, далеко им не уйти. Устройству еще требуется определенная отладка, как можно видеть.
— Ах, ты… ах, ты!.. — прорычала Канаме, стиснув кулаки и дрожа от ярости. Красные волосы поднялись дыбом, слегка напоминая Медузу Горгону.
— Чидори, так волноваться вредно.
— Да что ты говоришь?!
Соске приготовился, уже прекрасно зная, что за подобной провинностью должно немедленно последовать соответствующее наказание. Он вжал голову в плечи, ожидая сокрушительной зуботычины или пинка.
Напрасно. В этот раз что-то пошло не так.
Канаме действительно замахнулась было, но… силы неожиданно ее покинули. Плечи затряслись, из глаз брызнули слезы. Чувство вселенской, всеподавляющей печали накатило, подобно приливной волне. Грусть, глубокая-глубокая грусть, глубже самых темных морских глубин… ну, может быть, не настолько неизмеримая, но уж точно глубже школьного бассейна. Охватившее ее отчаяние и безнадежность вполне соответствовали жалкому внешнему виду Канаме — хотя, глядя со стороны, его можно было бы определить как… э-э-э… красочный.
Соске выпрямился — теперь он выглядел слегка озадаченным.
— ...Чидори?
— Это… это уже слишком! — всхлипнула она.
— Краска не токсичная, бояться нечего.
— Я не об этом, дурак!..
Силы все-таки нашлись — Канаме отвесила ему оплеуху. От неожиданности Соске попятился, оступился и шлепнулся наземь.
— …Знал бы ты, как это грустно! — не глядя на копошащегося у ног Соске, Канаме подняла залитое слезами лицо к равнодушным небесам. — И вот так кончается лето... Куда уходит моя юность?! Вот как я перехожу в одиннадцатый класс! Связалась с маньяком-милитаристом, у которого ни капельки мозгов, не говоря уже о такте, и вот — вы только посмотрите! Вся красная, как какой-нибудь дебильный Гандам, торчу посреди свалки металлолома!..
Соске поднялся, отряхнулся и сделал вопросительное выражение лица. Канаме продолжала оплакивать свою участь:
— …Тебе наверняка невдомек, что летние каникулы — особенное время для девушек.
— В самом деле?
— Еще бы! Какую мангу4 или дораму5 ни возьми… а-а, ты все равно не поймешь. Ну тебя. Нечего было и надеяться на что-то особенное. Пойду вот, затворюсь дома и всю последнюю неделю до школы не встану с дивана. По крайней мере, не придется смотреть на твою глупую рожу.
Видимо, Соске по-своему интерпретировал слова Канаме, поскольку не впал в отчаяние, осознав, какое ужасное совершил злодейство, а осторожно поинтересовался:
— Получается, на этой неделе ты ничем не занята?
— Ничем. Извини, если вдруг разочаровала, — заявила Канаме и демонстративно отвернулась.
Соске сложил руки на груди и задумался. Его явно одолевала какая-то мысль. Осмотревшись вокруг — школьники уже вернулись к работе — он наклонился к Канаме и, понизив голос, спросил:
— Тогда ты не против отправиться в поездку на несколько дней? Вместе со мной.
— А?..
— На остров посреди Тихого океана, с практически нетронутой природой. Вдвоем.
Канаме потрясла головой, не веря ушам. Соске ни разу еще никуда не приглашал ее с собой. А теперь вдруг — на остров в Тихом океане и только вдвоем?!
— Т-ты серьезно?..
— Так точно. Можешь не беспокоиться насчет стоимости билетов и прочего — все на мне. Я уже давно ждал случая тебя пригласить.
Так, постойте. Несколько дней? Получается… и ночей?! Юноша и девушка, совершенно одни… наедине — всю ночь?..
Сказать, что предложение застало Канаме врасплох — это значило просто ничего не сказать.
— Э-э-э… ну, я даже и не знаю…
— Ты не хочешь?
— Д-да нет… не то, чтобы не хочу, но…
3
Первый из императоров династии Мин, бывший крестьянин Чжу Юаньчжан, захватил трон, будучи одним из вождей восстания Красных повязок.