Но сейчас речь шла не о них, а об ответственности, ложащейся на его плечи.
«Я не имею права на ошибку. Не могу позволить себе проиграть».
Наверное, это было похоже на то, что испытывает тонущий человек — с каждой секундой неумолимая тяжесть водяного столба сжимает каждую клеточку его тела, все сильнее и сильнее. Соске, глядя в пол, мрачно ответил:
— Вас понял, сэр.
— Рассчитываю на вас, сержант.
Все лица снова обратились к командующему операцией. Калинин твердо и уверенно продолжал:
— В этот раз развертывание и выход на рубежи атаки будет производиться в подводном положении, отход — с помощью вертолетов. Шесть наличных бронероботов образуют три оперативные группы. Первая — штурмовая, вторая — огневой поддержки и последняя — разминирования, с задачей найти и обезвредить подрывные заряды. Относительно маршрута ее выдвижения у нас есть хорошие новости. У меня все. План действий каждой из групп и детали до вас доведет капитан Мак-Аллен. Приступайте, капитан.
— Есть, сэр.
Майор шагнул назад, а его место занял Мак-Аллен.
— Итак, распределение по группам. Штурмовая будет состоять из меня и Сагары. Группа огневой поддержки — Вебер и Нгуен. Группа разминирования — Мао и Данниган. Остальной личный состав отряда СРТ будет действовать в пешем порядке, в качестве командиров пехотных штурмовых групп, которые высадятся с вертолетов во второй фазе операции. Записывайте частоты для радиообмена…
27 августа, 16:21 (по Гринвичу)
«Туатха де Данаан», главный ангар
Инструктаж завершился, Соске сразу заторопился в ангар, чтобы переговорить с инженером, отвечающим за системы бронероботов. Этой ночью ARX-7 «Арбалет» наскоро выкрасили в стандартный грязно-серый цвет. Техники торопились и просто нанесли краскопультами ту же самую краску, которой покрывали М9, прямо по белоснежной броне. Для предстоящей операции, где в воде не имелось возможности включить систему ЭКС, а скрытность была особенно важна, белый цвет был попросту неприемлем.
Подобно М9, «Арбалет» имел человекообразную конструкцию. Длинные и стройные конечности, суставы, обеспечивающие высокую свободу действий — все это создавало впечатление мощи и скорости, напоминая готового к бою воина. Форма головы-шлема несколько отличалась от «Гернсбеков». Пара оптических камер походила на острые, всевидящие глаза, а под ними был смонтирован поперечный кронштейн для крепления вооружения. Картина слегка напоминала шпиона-ниндзю из старого кинофильма, карабкающегося по стене с зажатым в зубах украденным свитком.
Четыре крылоподобные гибкие пластины, смонтированные в задней части каждого плеча, представляли собой радиаторы, отводившие и рассеивавшие избыточное тепло. Рядом с ними располагались крепления, где в зависимости от ситуации фиксировалось оружие или дополнительные конденсаторы. Может быть, именно непривычные и резкие очертания были виноваты в том, что один взгляд на бронеробот заставлял наблюдателя чувствовать себя неуютно, словно перед ним стоял не обычный механизм, а какое-то загадочное, мистическое создание, отмеченное печатью рока. Казалось, даже простое прикосновение к нему способно вызвать на голову смельчака проклятие или возмездие неосторожно потревоженных потусторонних сил.
Построенный специально для того, чтобы нести загадочный аппарат, называемый лямбда-драйвером, «Арбалет» действительно являлся таинственным, если не сказать — волшебным. По словам техника-младшего лейтенанта Норы Лемминг, удивительно молодой для должности инженера по системам БР, но отвечавшей, в том числе, и за этот бронеробот, лямбда-драйвер состоял из трех компонентов. Первое устройство, называемое ТАРОС, было смонтировано в пилотском кокпите. Аббревиатура расшифровывалась как «транслирующая и авто-реагирующая омни-сфера». Лемминг не имела никакого понятия, что это могло означать. Ей было известно только то, что это устройство обладало способностью считывать нервные импульсы в масштабах всего организма пилота и конвертировать их в некие специфические электромагнитные сигналы.