Осторожно выставив полголовы на поверхность, колышущуюся невысокими волнами, «Арбалет» тщательно просканировал лежащий впереди остров. Ночной низкоуровневый телевизионный прицел приблизил здания химического завода, низкие хранилища, окруженные забором и освещенные переливающимся зеленым светом фонарей. Повсюду виднелись разрушения, оставшиеся с прошлого неудачного штурма.
Соске определил позицию одной из вражеских самоходных зенитных установок. На гусеничном шасси возвышалась башня с двумя двухствольными автоматическими пушками. Искусственный интеллект «Арбалета» автоматически опознал цель: 2С6М «Тунгуска» советского производства. Несмотря на свое зенитное предназначение, она представляла собой большую угрозу и для бронероботов. Стоило противнику обнаружить его, и на «Арбалет» обрушился бы настоящий ливень тридцатимиллиметровых снарядов.
Вдоль пляжа двигался один из вражеских караульщиков. Бронеробот периодически посвечивал по сторонам прожектором, выхватывая из темноты пальмы и выкатывающиеся на пляж волны. На инструктаже говорили, что это «Мистраль-II» французского производства. Его силуэт напоминал низенького коротконого здоровяка и был лишен даже намека на голову, а между ног у него располагалась малокалиберная пушечная установка.
«Мистраль-II» превосходил бронированием советский РК-92 «Сэведж», с которым Соске много раз приходилось иметь дело, и отличался более высокой точностью стрельбы.
Других противников в поле зрения не наблюдалось, но задания и рельеф местности образовывали многочисленные непросматриваемые зоны, где могло скрываться все, что угодно. Включая и «Веном».
Прямо напротив Соске на песке так и оставались обгорелые обломки бронеробота — одного из американских «Дарк Бушнеллов». Его корпус был смят и деформирован, а манипулятор торчал к ночному небу, словно вытянутая в агонии рука мертвеца.
Американские морские пехотинцы неожиданно столкнулись с противником, противостоять которому не мог и гораздо более современный М9, а ведь они имели только бронероботы предыдущего поколения. Страшно представить себе отвратительное ощущение беспомощности и бессильного гнева, которые они испытывали в свои последние минуты.
Прошел час. Над лагуной развернулось розовое полотно рассвета. Согласно плану операции к данному моменту Мао и Данниган должны были уже проникнуть в подземелье и обезвредить детонаторы. Но пока никаких сообщений не поступало. На базе и химическом заводе все было по-прежнему тихо.
«Веном» так и не появился в поле зрения. Проходит техническое обслуживание в каком-то из ангаров? Или скрывается в режиме оптической невидимости? Что, если он тоже погрузился в воду и сейчас незаметно подкрадывается к митриловским бронероботам? Если он прямо сейчас устроил засаду на команду Мао? А, может быть, атакует группу Курца? В голове Соске непрерывной чередой вращались вопросы, не имевшие ответа. Он нервничал все сильнее. В этот момент заморгал индикатор ультракоротковолнового приемо-передатчика ближнего радиуса действия.
— Сержант Сагара, — раздался голос Мак-Аллена.
— На связи, сэр.
— Вот уже девять лет, как я вожу в бой бронероботы. Поэтому хочу кое-что тебе объяснить.
Соске слушал молча.
– Знаешь, я повидал всяких: имел дело с хорошими машинами, да и с дерьмовыми тоже приходилось возиться. Так вот, могу смело сказать, что тот, в котором ты сидишь, к дерьмовым не относится. Скремнись, сержант, и делай все, как всегда. Уяснил?
Надо полагать, капитан решил таким образом подбодрить напарника. Он всегда был остр на язык, строг и часто казался просто упертым служакой, но, на самом деле, относился к подчиненным очень внимательно, замечая их неудачи и сложности и по-отцовски помогая справляться с ними.
— Так точно, сэр, — ответил Соске. Но как бы бодро ни заставлял он звучать свой голос, у него не получалось изгнать навязчиво всплывающий перед внутренним взором образ разбитого «Бушнелла», омываемого волнами.
Прошло еще несколько минут, и со стороны острова донесся приглушенный взрыв.
Ни вспышки, ни дыма — это явно произошло в подземной части хранилища. На секунду Соске подумал, что это сработали подрывные заряды террористов, заложенные в хранилище химических боеприпасов. Но взрыв был слишком слабым. Результатом стала лишь жидкая струйка черного дыма, поднявшаяся над входом в низкое обвалованное здание, и суматоха среди вражеских боевиков. Они забегали туда-сюда, что-то крича друг другу.