Задачей команды было огневое подавление вражеских бронероботов и самоходных зенитных установок, расположенных на берегу вокруг хранилища.
Американские М6, участвовавшие в предыдущем неудачном штурме, не могли надеяться поразить противника с такого большого расстояния, но для М9, оснащенного совершенной системой управления огнем, эта задача была вполне по силам.
– Как распределим секторы обстрела? – спросил Нгуен.
— Без затей. Я буду лупить тех, кто справа, ты — тех, кто слева.
– Думаешь, этого хватит?
— А то как же.
Два бронеробота начали готовиться к стрельбе. Расположившись в ста метрах от Нгуена, бронеробот Курца раскрыл громоздкий герметичный контейнер и вынул свое оружие — дальнобойную семидесятишестимиллиметровую пушку. Это была самая мощная артустановка из тех, которыми оснащались бронероботы. Длинноствольное орудие с великолепной кучностью и настильной траекторией имело автономный блок управления огнем, включавшим телевизионный прицел, баллистический вычислитель и электронную систему выверки ствола.
Машина Нгуена несла восьмизарядную пусковую установку противотанковых управляемых ракет. В нее были заряжены ПТУР «Хеллфайр», разработанные для штурмовых вертолетов, но здесь выступавшие в модификации для наземных носителей. Высокоточные ракеты несли мощные кумулятивные боеголовки, а усовершенствованные бездымные ракетные двигатели затрудняли для противника их обнаружение.
— Как там моя подруга?.. — задумчиво пробормотал Курц. Нгуен в ответ громко фыркнул по радиоканалу:
– Если они провалят дело, нам останется только брать руки в ноги. Мне платят недостаточно, чтобы я махался в клубах ядовитых газов.
— Пойди, пожалуйся начальству, — хмыкнул Курц. Нгуен же недовольно продолжил:
– Наниматель у нас неплохой: техника и оплата вполне приличные. Но эти митриловские задания — спасения заложников, выслеживание химического оружия — нагоняют тоску.
— Так ведь обычным дуболомам-десантникам такое не по плечу.
В словах Курца был смысл. Опасные, сложные и деликатные операции Митрила, для которых требовалось самое современное оружие, недюжинные навыки владения им и умение выдерживать огромное напряжение, оплачивались очень хорошо. Хотя Курц и сам тоже не прочь был иногда поныть и посетовать на судьбу, он считал это справедливым и не собирался жаловаться, что оказался в такой ситуации.
– Это да. Но, видишь ли, Курц, мы с тобой — наемники. Мы работаем за деньги, и точно в оговоренных границах. Я готов сражаться с противниками моего нанимателя, но когда нас отвлекают на посторонние задания, да еще и усложняя их глупыми условиями, вроде того, чтоб не нанести вреда заложникам — разве это уже не противоречит контракту?
— В самом деле? Я этот контракт так и не читал, — беззаботно ответил Курц.
– Ну, ты даешь!.. — удивился Нгуен. — Парень, наша работа — это бизнес. Бизнес, понимаешь?
— А есть разница?
– Есть, и большая. Если дело перестает стоить денег, которые за него получишь, то, может быть, пора подавать в отставку?
— В отставку?.. — протянул Курц, мрачнея. Нет, его не слишком заботило ворчание Нгуена, но на ум неожиданно пришел Соске. Тот экспериментальный бронеробот — как его, «Арбалет», что ли? Почему так вышло, что именно на Соске взвалили и работу с ним, и даже пилотирование в настоящих боевых операциях? У Курца имелось подозрение, что Мак-Аллен или Мао являлись более квалифицированными пилотами и лучше подходили на эту роль. Мало того, с Соске не сняли задания по охране Канаме в Токио, и теперь ему приходилось разрываться между боевыми операциями и работой телохранителя. Не слишком ли велика такая ответственность для одного человека?
В последнее время Соске был очень напряжен и подавлен. Курц прекрасно знал о том, насколько он серьезен и ответственен. Конечно, он ни разу не сказал этого вслух, но он очень ценил этого угрюмого парня и считал его отличным товарищем. Руководству следовало бы получше подумать над тем, правильно ли Соске используют в последнее время?
Курц вздохнул и встряхнулся. В любом случае, сейчас не время для таких мыслей. Если «Веном» высунется, вместо Курца в диспуте примет участие его снайперское орудие. Даже если семидесятишестимиллиметровые снаряды не смогут пробить силовое поле, по крайней мере, они помогут Соске улучить момент.
Держась под самой поверхностью воды, Курц терпеливо ожидал начала сражения.
Соске и капитан Мак-Аллен составляли ударную группу. После того, как Мао и Данниган ликвидируют угрозу взрыва, Курц и Нгуен откроют огонь по наземным целям с большой дистанции. Соске и Мак-Аллен должны были синхронно с ними на большой скорости высадиться на пляж и атаковать оставшихся противников. Планировалось, что команда саперов поддержит их, выбравшись из подземного склада на поверхность. ТДД всплывет после начала боя между бронероботами и поднимет вертолеты с десантниками, которые подавят сопротивление во внутренних помещениях химического завода — план выглядел так.
«Арбалет» Соске и «Гернсбек» Мак-Аллена уже приблизились метров на шестьсот к побережью. Конечно, использованные американцами М6 с газотурбинными двигателями не смогли бы бесшумно подобраться на такое расстояние. Но даже новейшие митриловские М9 не могли действовать на более мелком шельфе, оставаясь незамеченными. В отличие от систем маскировки «Туатха де Данаан», ЭКС М9 и «Арбалета» не позволяла скрывать боевые машины, когда нижняя часть корпуса находилась в воде, а верхняя — уже нет.
Осторожно выставив полголовы на поверхность, колышущуюся невысокими волнами, «Арбалет» тщательно просканировал лежащий впереди остров. Ночной низкоуровневый телевизионный прицел приблизил здания химического завода, низкие хранилища, окруженные забором и освещенные переливающимся зеленым светом фонарей. Повсюду виднелись разрушения, оставшиеся с прошлого неудачного штурма.
Соске определил позицию одной из вражеских самоходных зенитных установок. На гусеничном шасси возвышалась башня с двумя двухствольными автоматическими пушками. Искусственный интеллект «Арбалета» автоматически опознал цель: 2С6М «Тунгуска» советского производства. Несмотря на свое зенитное предназначение, она представляла собой большую угрозу и для бронероботов. Стоило противнику обнаружить его, и на «Арбалет» обрушился бы настоящий ливень тридцатимиллиметровых снарядов.
Вдоль пляжа двигался один из вражеских караульщиков. Бронеробот периодически посвечивал по сторонам прожектором, выхватывая из темноты пальмы и выкатывающиеся на пляж волны. На инструктаже говорили, что это «Мистраль-II» французского производства. Его силуэт напоминал низенького коротконого здоровяка и был лишен даже намека на голову, а между ног у него располагалась малокалиберная пушечная установка.
«Мистраль-II» превосходил бронированием советский РК-92 «Сэведж», с которым Соске много раз приходилось иметь дело, и отличался более высокой точностью стрельбы.
Других противников в поле зрения не наблюдалось, но задания и рельеф местности образовывали многочисленные непросматриваемые зоны, где могло скрываться все, что угодно. Включая и «Веном».
Прямо напротив Соске на песке так и оставались обгорелые обломки бронеробота — одного из американских «Дарк Бушнеллов». Его корпус был смят и деформирован, а манипулятор торчал к ночному небу, словно вытянутая в агонии рука мертвеца.
Американские морские пехотинцы неожиданно столкнулись с противником, противостоять которому не мог и гораздо более современный М9, а ведь они имели только бронероботы предыдущего поколения. Страшно представить себе отвратительное ощущение беспомощности и бессильного гнева, которые они испытывали в свои последние минуты.
Прошел час. Над лагуной развернулось розовое полотно рассвета. Согласно плану операции к данному моменту Мао и Данниган должны были уже проникнуть в подземелье и обезвредить детонаторы. Но пока никаких сообщений не поступало. На базе и химическом заводе все было по-прежнему тихо.