ТАРОС — загадочное ложе, обнимавшее ее распростертое тело — считывало мозговые волны и электрическую активность ее нервной системы, претворяя их в сигналы управления командной системы подводной лодки. То была участь избранных: ведь, несмотря на то, что некоторые люди, такие как Соске или Гаурон, обладали способностью на мгновение подключаться к ТАРОСу, только «Посвященные», подобные Тессе или Канаме, могли продолжительное время погружаться сознанием в загадочное устройство и плыть в ментальном океане Омни-сферы по собственной воле.
Омни-сфера. Оборотная сторона материи. Для того, чтобы через ТАРОС высвободить и использовать таящуюся там силу, существовали разные пути, и слияние с кораблем было лишь одним из них. Канаме уже поняла, что лямбда-драйвер был ничем иным, как другим путем.
Теперь она стала подводной лодкой. Реактор бился в такт ее сердцу, балластные цистерны превратились в легкие, бесчисленные трубопроводы и кабели стали кровеносной системой, а две пары плавников — крыльями. Подлодка чутко подчинялась каждой мысли, каждому движению. Корабельный искусственный интеллект тоже с готовностью следовал ее воле. Если бы Канаме сказала — «умри», все системы корабля в один миг прекратили бы свое функционирование. Стоило ей сказать — «подчинись командиру», как все пароли и изменения, внесенные вирусом Гаурона, оказались стерты.
Канаме окружал океан звуков: сквозь гул штормовых волн уши сверлил вой водомета догоняющей ТДД второй американской торпеды, вспарывающей воду на полной скорости и наводящейся на цель. Но она не боялась — Тесса сказала, что это того не стоит.
Сотрясение от «прыжка дельфина» при аварийном всплытии оказалось сильнее, чем можно было себе представить. Соске ударился затылком об пульт и выронил пистолет. Кто-то другой на его месте потерял бы сознание, но он лишь потряс головой и поднялся на ноги, стиснув зубы и покачиваясь. Осмотревшись, он увидел в углу скованных наручникам вместе и попадавших друг на друга вахтенных операторов, стонущих и проклинающих все на свете. Тесса бессильно распростерлась на палубе у переборки по правому борту. Гаурона нигде не было видно. Должно быть, он воспользовался суматохой и сбежал.
«Твою же мать!..» — в сердцах выругался про себя Соске, подбирая пистолет. Злая удача и в этот раз не изменила Гаурону. Не иначе, он предусмотрительно заключил договор со старухой-смертью.
— Сержант!.. — крикнул капитан-лейтенант Годарт. — Скорее освободите нас от наручников! За лодкой гонится еще одна торпеда, нам нужно немедленно вернуть управление.
— Так точно, сэр.
Да, это было крайне срочно. И еще нужно было проверить, что с Тессой. Он бросился к Годарту и несколькими быстрыми выстрелами из пистолета перебил цепи наручников.
Освобожденные операторы кинулись на свои места, но было уже поздно — торпеда настигла цель. Только что срочно выскочившая на поверхность подводная лодка не могла ни немедленно погрузиться, ни резко маневрировать — штормовая волна давала себя знать. В этот раз попадание было неизбежным.
— ADCAP по пеленгу два-семь-восемь! Дистанция… шестьдесят… пятьдесят… нам конец!!! — заорал, запрыгнув в свою выгородку, акустик — старшина первой статьи Дедзирани.
Безжалостная дробь сонара приблизилась вплотную, и отметки «Туатха де Данаан» и торпеды на лобовом экране слились. Все замерли, вцепившись в сидения и ожидая взрыва. Соске бросился на пол, прикрывая своим телом бесчувственную Тессу.
Но взрыва почему-то не произошло.
Вместо этого торпеда пронеслась глубоко под брюхом подводной лодки, неуверенно рыская по курсу, описала циркуляцию и еще несколько раз прошла там же, не поднимаясь выше определенной глубины и не взрываясь. Оглашая океанские глубины стонами сонара, теперь напоминавшими жалобы упустившей добычу гончей, торпеда, словно заблудившись, нарезала все увеличивающиеся круги поблизости от «Туатха де Данаан».
— Что за чудеса?.. — пробормотал Соске, не отрывая глаз от экрана.
— А-а-а, вот оно что… установка безопасности в головке самонаведения торпеды… — потрясенно пробормотал Годарт, с трудом отлепляя стиснутые на подлокотниках кресла пальцы. — Поблизости находится американский надводный корабль, и их подлодка стреляла торпедой, установив предохранительный режим хода — чтобы та не выходила выше определенной глубины и не поразила по ошибке своих.
Значит, Тесса сознательно использовала аварийную продувку балласта потому, что предвидела второй выстрел. Кто бы мог подумать, что она вспомнит и про этот прием американских подводников — установку глубины хода торпеды? Годарт с восхищением покачал головой.
— Клянусь богом, она — просто гений!
Осознав, что остались в живых, вахтенные операторы обменялись смущенными и облегченными улыбками.
— Капитан-лейтенант, пожалуйста, позаботьтесь о командире, — быстро сказал Соске, приблизив ухо к губам бледной Тессы и уловив слабый вздох. Она была жива, но разве что едва-едва. — Мне нужно догнать его.
— А, конечно. Действуйте, сержант, и — удачи.
Соске вылетел вон со всех ног.
Его одолевало нехорошее предчувствие.
Снова Гаурон.
Но на этот раз пришло время отомстить ему за все.
Атомная подводная лодка ВМС США «Пасадена»
— Опять промах? Тысяча чертей!!! — яростно топнул ногой коммандер Сэйлор.
— Они что, с самого начала знали о наших правилах стрельбы? Или это просто совпадение? — задумчиво взялся за подбородок Такенака.
— Может быть. Отключаем верхнюю границу хода торпеды и стреляем опять. Затопить кольцевые зазоры торпедных аппаратов номер один и два!
«Пасадена» не собиралась сдаваться. Субмарина пошла вверх, готовя к выстрелу новые торпеды.
«Туатха де Данаан»
На хаос, воцарившийся в главном ангаре, было больно смотреть.
Их встряхнуло как раз после того, как кто-то из подчиненных принес уже теряющему сознание капитану второго ранга Мардукасу индивидуальный дыхательный аппарат. Сквозь обморочный дурман он все же понял, что подводная лодка осуществляет аварийное всплытие, и нашел в себе силы приказать морякам держаться за что-нибудь. Почти все члены экипажа повиновались, даже не понимая в полузабытьи, что происходит, но в ангаре, расположенном ближе к форштевню, сотрясение от удара об воду оказалось гораздо сильнее, чем в кормовых отсеках.
Практически всех моряков оторвало и швырнуло по палубе, многие пострадали, несколько человек — серьезно. Мардукас вывихнул левую руку и ударился головой, которая теперь адски болела. Стеклышко элегантных очков треснуло, а оправа погнулась, и они теперь норовили свалиться, придавая всегда строгому и подтянутому старпому вид нетрезвого интеллигента, пустившегося во все тяжкие.
Вертолеты, бронероботы, разнообразные вспомогательные агрегаты и ящики с боеприпасами были надежно расчалены и зафиксированы, поэтому самого худшего не случилось. Ведь стоило хотя бы одному вертолету сорваться с креплений — и он покатился бы по ангару, убивая и калеча людей десятками. Отрадно было видеть, что техники добросовестно выполняли свои обязанности и следовали инструкциям, закрепляя грузы. Кроме того, это следовало расценить как ценный практический опыт.
«Отныне мы будем еще строже придерживаться правил», — решил Мардукас.
Почти сразу же электрические замки люков в водонепроницаемых переборках автоматически открылись, а система регенерации воздуха заработала нормально, как и все остальные корабельные механизмы. Не ожидая инструкций от старпома, вахтенная смена галопом помчалась по своим постам, а остальные начали оказывать первую помощь раненым и транспортировать их в медицинский отсек.
Внимательно следя за действиями подчиненных, Мардукас сорвал со щитка на переборке корабельный телефон.
— ГКП на связи! — ответил капитан-лейтенант Годарт.
— Это я. Что происходит? Немедленно доложите обстановку, — приказал Мардукас.