— Не хочу. Я хочу покормить уточек.
В зеркале Лео увидел, что дочка выпятила нижнюю губку, собираясь заплакать. Этого он допустить не мог.
— Давай покормим уточек после того, как доктор посмотрит твою головку.
Подумав немного, Хедер уточнила:
— А мороженое?
— Уже скоро ужин. Давай сделаем остановку у ресторана и ты съешь там своего любимого цыпленка. А на десерт получишь мороженое.
— Цыпленок и мороженое! — обрадовалась Хедер.
Верити засмеялась. Смеху нее был чистый, как звук колокольчика.
— Утки, цыпленок и мороженое, и все в один день! Она потребует от вас выполнения каждого из этих обещаний. Как же много слов она узнала за те несколько недель, что я работаю у вас! И с каждым днем становится все сообразительнее. Конечно, я такое замечала, работая с другими детьми, но когда занимаешься с одним ребенком и наблюдаешь его постоянно, то это просто удивительно.
— Джолин, вероятно, говорила мне, но я не помню, каким образом вы узнали, что я ищу няню, — сказал Лео.
— У меня подруга работает в бюро по трудоустройству при университете. Она знала, что я для разнообразия хотела бы поработать няней.
— Для разнообразия? Вы хотели отдохнуть от прежней работы или от прежнего местожительства?
— И от того, и от другого.
Этот краткий ответ положил конец разговору.
В Эйвон-Лейке жизнь обычно кипела вокруг маленького озера. Лео отстегнул страховочный ремень и извлек дочку из машины. Девочка ухватилась за руку Верити, и обе побежали к черным и серым уткам, гулявшим по траве у берега. Лео догнал их, держа в руке пакет с крекерами, которые купил по пути.
— Подождите минутку. Хедер, ты кое-что забыла. Чем ты собираешься кормить уточек?
Девочка остановилась, отпустила руку Верити и побежала обратно к отцу. Лео опустился на корточки.
— Кто откроет пакетик: я или ты сама это сделаешь?
— Сама.
Хедер потыкала в пакет пальчиками, подергала и замотала кудрявой головой.
— Не могу. Ты открой, пожалуйста.
Какое у нее ангельское личико, подумал Лео. Взяв пакет, он дернул за концы и с хлопком разорвал его.
— Бери. Разломай каждый крекер пополом, чтобы уточкам досталось побольше кусочков.
Хедер взяла пакет и вприпрыжку помчалась к озеру.
— Подожди! — в один голос закричали Лео и Верити, устремляясь следом за ней.
Лео ухватил Хедер за руку, а Верити за плечи.
— Не урони крекеры, — предупредила она девочку.
Лео стоял под высоким орешником и смотрел, как Верити и Хедер, сидя на траве, кормят двух уток, которые вперевалочку приблизились к ним. Хедер мяла в руке крекер, затем разжимала ладошку и махала ею в воздухе. Крошки разлетались в разные стороны. Когда одна из уток побежала за отлетевшим кусочком, девочка весело засмеялась. Так умеют радоваться только трехлетние дети.
Взгляд Лео упал на Верити. Сегодняшний осмотр у врача прошел спокойно и быстро во многом благодаря няне. Казалось, что она просто читает мысли ребенка — всегда знала, что надо сказать, чтобы добиться послушания. Лео таким умением не обладал.
Наблюдая, как Хедер и Верити кормят уток, он почувствовал себя ненужным. Тогда он решил подойти к ним и сесть рядом. Хедер протянула ему пакет.
— Ты тоже покорми утенков.
Он взял из пакета крекер, разломил его и бросил кусочки уткам.
— Мне надо почаще привозить ее сюда, — задумчиво произнес он.
— Чтобы удовольствие не приелось, лучше устраивать праздники пореже.
Он посмотрел прямо в глаза Верити и сказал:
— Вы очень хорошо с ней ладите.
— Спасибо. Я ждала, что вы каким-то образом дадите мне понять… — Она смутилась и замолчала.
— Понять что?
— Ну, хорошо ли я выполняю свою работу, все ли делаю так, как вам хочется. Хедер чудесный ребенок, и мне очень нравится с ней заниматься. Но вы ее отец, и я хочу быть уверенной, что учу ее тому, что нужно вам.
— Вас наняла Джолин. Она была уверена, что вы справитесь с этой работой. Она, вероятно, вам говорила, что вы не первая няня у Хедер. Одну я уволил, потому что она целый день смотрела телевизор и читала, а другая уволилась, потому что у нее, оказывается, совсем не оставалось свободного времени. Возможно, вам тоже не хватает свободного времени?
— Мне оно не нужно.
— Но почему? — искренне удивился он.
— Города я не знаю. Я вообще ни с кем здесь не знакома. Поэтому, когда у меня появляется свободная минутка, я готовлюсь к занятиям в колледже, читаю или вяжу. Не очень увлекательное времяпрепровождение. — Верити слегка покраснела.
Румянец ей шел.
— У вас появятся друзья, как только вы будете посещать больше лекций.
У Лео возникло сильное желание погладить ее по щеке. Он поспешно сжал ладонь в кулак. Что на него сегодня нашло?
Взяв пакет с крекерами, он сказал Хедер:
— Пойдем покормим других уточек. Видишь тех, которым пока ничего не досталось?
Он на двенадцать лет старше этой девушки, которая начинает его притягивать. Раньше он не интересовался женщинами моложе себя. Верити к тому же совсем не испорченная, более того, она совсем неопытная. Лучше держаться от нее на расстоянии.
Верити Самптер размеренными движениями расчесывала волосы. Казалось, монотонность этого действия должна успокаивать, но с ней этого не произошло, поскольку она представляла себе, как ее по волосам гладят руки мистера Монтгомери. От этой мысли ее бросило в жар. Точно так же, когда она в первый раз увидела Лео Монтгомери. Тогда сердце у нее подпрыгнуло. И, если быть честной, с тех пор так и прыгает, стоит ей его увидеть. А сегодня он впервые заметил ее… как женщину.
Возможно, он еще раньше обратил бы на нее внимание, если бы она делала макияж, использовала бы оттеночный шампунь, завила бы волосы и принарядилась, как в той рекламе, где она когда-то снималась.
Та реклама…
Это брат-близнец Шон убедил ее сняться, шутливо заметив, что тогда она, возможно, забудет про свой стиль мальчишки-сорванца. Милый Шон. Слезы набежали на глаза, и Верити не стала их вытирать. Шон умер почти год назад, а тоска по нему не отпускала. Они с Шоном были очень близки. Их связывали общие секреты, шутки и занятия спортом. Они даже учились в одном и том же колледже. Он придирчиво относился к ее приятелям, а она — к девушкам, которых брат приглашал домой.
Однажды в университетской библиотеке к ней обратился ассистент по кастингу. Он объяснил, что ищет студенток, чтобы снять серию роликов для рекламы новой марки содовой. Верити этим не заинтересовалась, но Шон стал ее уговаривать. Он считал, что съемка пойдет ей на пользу. И она сдалась. Прямые волосы превратились в роскошные локоны, очки сменились на контактные линзы, макияж сделал глаза огромными, а губы пухлыми. Она не поинтересовалась, появился ли ролик на телеэкране, из телекомпании ей ничего про это не сообщили — и удовольствовалась лишь оплатой за те часы, которые проработала моделью. После съемки Верити решила, что завивать волосы, делать макияж и модно одеваться ей больше ни к чему. Рыжеватый оттенок волос смылся, локоны распрямились, и она, как всегда, стягивала их в хвост. Одна из линз треснула, и Верити вновь надела очки.
А в прошлом году в январе Шон погиб, катаясь на лыжах…
Шум в коридоре отвлек Верити от печальных воспоминаний. Ее спальня находилась в дальнем конце дома. Мистер Монтгомери сам занимался с Хедер в те редкие вечера, которые проводил дома. Он укладывал Хедер спать, и затем из хозяйских апартаментов и спальни девочки не доносилось никаких звуков. Теперь же Верити услышала топот маленьких ножек по паркетному полу и низкий баритон Лео, звавший дочь.
Дверь распахнулась, и Хедер, голышом, влетела в комнату. С кончиков волос капала вода, а на плечах виднелась мыльная пена. Про шишку на лбу она давно забыла. Вошедший следом за девочкой Лео остановился и сказал:
— Я должен был постучать…
Верити засмеялась.
— Хедер сделала это за вас.
— Я сейчас ее заберу. Вот только как бы она не выскользнула у меня из рук…
— Она не может стоять спокойно, пока ее вытирают.