Их взгляды встретились, и опять Верити охватило удивительное теплое чувство к нему. Он отвернулся и произнес:
— Вы сами отнесете ее в детскую или я?
— Я не буду возражать, если это сделаете вы.
Лео был в брюках цвета хаки и черной спортивной рубашке с короткими рукавами. Какой же он загорелый, какие у него мускулистые плечи, плоский живот и узкие бедра! Верити моргнула. Ей должно быть стыдно! Нельзя увлекаться своим хозяином. И вообще, мужчин она не привлекает, да к тому же намного моложе Лео Монтгомери. В детской Верити видела фотографии матери Хедер. У Каролин Монтгомери была гордая посадка головы, удачно подобранный макияж и красивая стрижка. Несомненно, Каролин была красавицей. Наверное, таким нелегко живется — надо ведь постоянно соответствовать этому образу. Джолин Коннехи, сестра мистера Монтгомери, рассказала Верити, что брат вот уже два года не может прийти в себя после ее смерти. Верити это было понятно. Она знала, что такое утрата родного человека Лео стоял около ее постели, и она вдруг смутилась. Возможно, это потому, что у нее разыгралось воображение…
Он окинул взглядом двуспальную кровать с белым покрывалом. Изголовье кровати занимала книжная полка, где Верити поставила свои любимые книги.
— Хедер любит играть в прятки, всегда прячется под кроватью, — прошептала Верити.
Лео недоверчиво покачал головой, опустился на колени и приподнял край покрывала. Придав голосу строгость, он произнес:
— Вылезай-ка оттуда и надень пижаму.
— Не хочу баю-бай. Хочу играть с Верити.
Верити тоже опустилась па пол рядом с Лео, ненароком задев его плечо. От этого прикосновения у нее часто-часто забилось сердце.
— Если ты вылезешь из-под кровати и наденешь пижамку, то я почитаю тебе сказку, — пообещала Верити.
— Это подкуп, — прошептал ей на ухо Лео.
Его дыхание коснулось ее кожи, и Верити вздрогнула.
— А вы предпочитаете залезть под кровать и уговаривать ее еще полчаса? — то ли в шутку, то ли всерьез спросила она.
— Я там не помещусь, а уговаривать не умею.
— Тогда остается подкуп. — Верити не смогла подавить улыбку.
Он повернул к ней голову, их губы разделяло всего несколько сантиметров. Верити почувствовала запах мужского одеколона, а от жадного блеска в глазах Лео она была не в состоянии сдвинуться с места.
Он прокашлялся, нагнулся пониже и засунул руку под кровать.
— Иди сюда, маленькая безобразница. Верити почитает тебе сказку. Но не вздумай еще раз здесь прятаться. — И добавил, обращаясь к Верити: — Я пойду за пижамой, а вы проследите, чтобы она еще куда-нибудь не спряталась.
Верити засмеялась.
— Хорошо.
Спустя пять минут Лео вернулся с пижамой Хедер. Верити наблюдала, как его большие пальцы пытаются справиться с пуговичками у ворота. Он такой огромный мужчина, но как же он нежен с дочкой!
— Все в порядке. — Он подхватил Хедер на руки. — Вперед, в твою спальню. — Посередине комнаты Лео вдруг остановился. — Я только что сообразил, что у вас здесь нет телевизора. У предыдущей няни был свой.
— Мне он не нужен. Я не любительница телепередач.
Он удивился, а она покачала головой и улыбнулась.
— Мне всегда есть чем заняться. Я очень люблю слушать музыку. — Она указала на тумбочку, где лежал плеер. — Вот без этого я не обойдусь.
— Вы можете включать стереопроигрыватель в гостиной в любое время, когда пожелаете.
— Я заметила, что у вас большая коллекция записей «Битлз».
— Да. Слушайте на здоровье.
— Вы очень добры, мистер Монтгомери. Возможно, я что-нибудь послушаю.
— Называйте меня Лео.
— Лео, — тихо повторила она.
— Верити теперь мне почитает? — спросила Хедер, склонив головку на плечо отца.
— Так уж и быть, одну сказку почитаю, — согласилась Верити.
Лео стоял около кресла-качалки, на котором сидела Верити с Хедер на коленях и читала девочке ее любимую детскую книжку доктора Зойса. Когда Верити кончила читать, у Хедер уже слипались глаза, и Лео, взяв дочку на руки, положил ее в кроватку. Нагнувшись, он поцеловал ребенка в лоб и сказал:
— Спокойной ночи, малышка.
У Верити почему-то сдавило горло. Наверное, потому, что она так одинока — Шон умер, а ее отношения с отцом были натянутыми.
— Спокойной ночи, Хедер. До утра, — пробормотала она и пошла к двери.
Следом за ней вышел Лео. Несколько минут они стояли молча, глядя друг на друга. Они стояли так близко, что носки ботинок Лео почти касались ее туфель. Он возвышался над ней на целых пятнадцать сантиметров. Когда она посмотрела ему в глаза, сердце тревожно застучало. У него был такой вид, словно он хотел поцеловать ее.
— Вы чувствуете себя в полной безопасности, живя в одном доме со мной? — вдруг выпалил Лео.
— Да! — ошеломленно воскликнула Хедер. — Я ваша няня и экономка, а няни часто живут в том же доме, где и дети, за которыми они ухаживают.
— Правильно, но обычно присутствует и жена. Я не хочу вас скомпрометировать.
— Я знаю свое место, а что думают другие — мне безразлично. Для вас это важно?
— Нет, мнение других никогда меня не волновало.
— Тогда все в порядке, — сказала она. — Беспокоиться не о чем.
Но выражение его лица и стук собственного сердца говорили ей, что это не так. Если он догадается о ее чувствах, то, возможно, уволит. А ей нравилась эта работа, и Эйвон-Лейк тоже начинал нравиться.
Чтобы сменить тему разговора, Верити спросила:
— Завтра суббота, вы собираетесь на завод?
Последние три субботы, что она жила у него, Лео работал.
— На несколько часов. Я сегодня понял, что провожу мало времени с дочерью. Пора это изменить.
— Обычно мы с Хедер завтракаем в половине девятого. Хотите позавтракать вместе с нами?
Помолчав, он сказал:
— Да. А на завод я поеду потом.
— В таком случае до утра, — пробормотала она, и тут он вдруг взял ее за руку. От ощущения его горячей ладони у себя на руке у Верити по телу пробежали мурашки.
— Спасибо за то, как вы заботитесь о Хедер.
— Это моя работа.
Он отпустил ее руку и кивнул.
— До утра.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Верити доставала вещи из шкафа, когда в мониторе послышался голосок Хедер, которая разговаривала со своими игрушками. Улыбнувшись, Верити натянула темно-синие джинсы и полинявшую длинную голубую футболку. Главное, чтобы одежда была удобной, а мода и представления других о том, что положено носить девушке, — дело второстепенное. Она привыкла вместе с Шоном лазить по деревьям, кататься па велосипеде и играть в бейсбол и поэтому выбирала удобную и практичную одежду.
Голос Хедер звучал все громче. Верити вышла из своей комнаты и направилась в детскую.
Хедер стояла в кроватке, зажав под мышкой розового плюшевого слона — ее любимую игрушку на этой неделе, и улыбалась во весь рот.
— Доброе утро, малышка. — Верити взяла девочку на руки. — Скоро привезут большую кровать, которую твой папа заказал для тебя. Боюсь, что из этой ты можешь выпасть.
— Могу выпасть, — повторила Хедер, размахивая слоненком по имени Длинноносик.
— Пойдем чистить зубки. А потом ты мне скажешь, что ты хочешь на завтрак.
— Вафли с черникой, — не задумываясь, ответила Хедер.
Верити, смеясь, покачала головой.
— Ты же ешь их каждый день.
— Вафли с черникой! — стояла на своем Хедер.
— Хорошо. Уверена, что скоро они тебе надоедят.
Верити любила готовить. Они с Шоном и отцом по очереди занимались стряпней. И когда Верити стала жить одна, она с удовольствием начала придумывать новые блюда. И теперь была рада, что научилась этому, потому что Хедер была разборчива в еде, и Верити приходилось изобретать различные способы, чтобы накормить девочку.
Спустя четверть часа Хедер, в розовом комбинезоне и кофточке в тон, уже бежала впереди Верити на кухню. Пластырь все еще красовался у нее на лбу, но она не обращала на это никакого внимания.