В дверь постучали. В спальню заглянула Кэрол. Губы ее были накрашены яркой помадой.
– Детка, ты веришь, что он приехал? – выдохнула она. – Такая любовь бывает один раз в жизни, Ния. Это – любовь на всю жизнь. Большая редкость в наши дни.
Ния посмотрела мимо матери через освещенный коридор в гостиную, где стоял Леонард. Они встретились взглядами. Никакого следа улыбки. Одно откровенное желание ее, И тревога. Вдруг все переиграется, и он останется ни с чем. Он не мог, не оставил бы Мирину, если бы не считал, что Ния должна принадлежать ему, только ему. Она понимала его. Но не могла ничего предложить, даже надежды.
– Дорогая, я ухожу. Ложись спать, не дожидайся меня, – Кэрол протиснулась мимо бюро, уронила бумаги на пол. Наклонилась, подобрала. – Извини, иногда я такая неловкая, неуклюжая. Письма от поклонника? – спросила она, имея в виду голубые конверты. – Я ухожу, ухожу, – и она закрыла дверь спальни.
Ния подняла письмо, последнее, полученное на ранчо. Его она пока еще не отдала Харму. Когда она посмотрела снова на дверь, Леонард стоял, прислонившись к косяку. Ния увидела, что его трясет. При ярком освещении глаза казались усталыми. Она протянула ему письмо.
– Это ты написал?
Леонард перевернул страничку. Посмотрел на адрес, словно был не уверен – писал ли он такое письмо. Тонкая бумага дрожала у него в руке.
– Что это?
– Письмо от кого-то, кто любит меня. Кто пытается меня убить.
– Ния, все это ерунда. Тебе вообще незачем читать такую дурь. Особенно то, что присылают тебе поклонники.
– Леонард, это ты хочешь меня убить?
Он разорвал лист пополам, шагнул к ней.
– Я получаю письма в течение трех лет. С тех самых пор, как мы с тобой расстались. Сначала это были просто любовные письма. Сейчас они безумны, как, например, это письмо.
– Если бы мне хотелось сказать тебе о своей любви, я пришел бы и сказал: «Ния, я люблю тебя».
– Ты не понимаешь, нет? – Ния закричала на него. – Ты не веришь мне? Ты не принимаешь меня в расчет. Я для тебя – не живое существо!
– Не знаю, о чем ты говоришь. Я пришел сюда и прошу тебя выйти за меня замуж. Ты думаешь, я хочу убить тебя? Ты – центр всей моей жизни, Ния.
– И Мирина. И Робин. И Тэсс.
– Я покончил с прошлым. Я же сказал тебе. Теперь я вижу, куда идти. Твое сердце разделилось. Твоя жизнь разделилась. Я виноват перед тобой. Я приехал, чтобы исправить все разрушенное мной. Разлуки не вынесет ни один из нас.
Она плакала. Она ненавидела его. Она покончила с ним давным-давно. А он продолжал гнуть свое, словно вообще ничего не менялось в их отношениях. Словно ничего не случилось.
– Я не могу выйти замуж за тебя, Леонард. Мы расстались три года назад. Между нами все кончено.
– Это неправда. Я подаю на развод.
– Все меняется, Леонард. Изменились и мои чувства. Ты предал меня. Во мне не осталось к тебе доверия.
Он посмотрел на нее пустыми глазами.
– Я плохо чувствую себя. У меня кончилось лекарство.
– Какое?
– Прозак. Я не могу работать. Я утратил способность творить. Один туман, сплошной туман.
– Леонард, я не могу спасти тебя. Я не твоя муза.
– Пожалуйста, оставь решение этого вопроса открытым. Я разведусь, будешь ты со мной, или нет. Я, действительно, люблю тебя. Я никогда не причиню тебе боли. Просто сейчас мы все в напряжении. Надо успокоиться всем. Но ты подумаешь о моем предложении, Ния?
– Уходи, Леонард. Иди.
Он постоял, потом повернулся к ней спиной.
– А где тот халат, что я купил тебе во Франции? Тот, зеленый? Что с ним случилось?
– Цвета шампанского?
– Да, цвета шампанского!
– Почему ты спрашиваешь об этом? Тебя интересуют такие мелочи? Лежит где-нибудь в вещах. Почему ты все-таки спрашиваешь об этом?
Он помолчал, потом медленно сказал:
– Так. Какая тебе разница?
Ния безучастно смотрела, как он вышел из комнаты, прошел по коридору, закрыл за собой входную дверь. Сколько раз проигрывали они подобные сцены!
Горячая вода стекала по волосам, шее, спине. Ния решила, что пришло время идти в полицию. Она закрыла кран, вытерлась насухо. Надела джинсы и черный свитер. Она еще не знала, что будет говорить в полиции. Но ей было о чем рассказать. И тут она услышала завывание сирен полицейских машин.
«Господи, опять синхронизация, – подумала она. – Мне нет необходимости вызывать полицейских или идти к ним. Они уже здесь. Они сами приехали».
Машины приближались. Сирены завывали все ближе, все громче. Пронзительный звук ввинчивался в темноту. Сигнальные вспышки разрывали ее. Вскоре подключилась еще одна сирена. Ния не успела обуться и босиком побежала по лестнице, пробежала через двор. Она вспомнила, что забыла ключ от входной двери. Но дверь распахнулась от ее толчка.
Посреди квартала фары полицейских машин высвечивали стоящий на дороге белый «Мерседес». Пальмы качали разрезными листьями на обочинах. Ния шла к машине словно во сне. В груди поднимался и ворочался страх.
Соседка что-то кричала. Ния не слышала, а видела слова, словно они были изображены на комиксе.
– Выстрелы, – услышала она, наконец-то, голос женщины. – Выстрелы. Несколько выстрелов.
Какой-то мужчина рывком открыл дверцу «Мерседеса». Работал мотор. По радио звучал джаз. Леонард сидел в машине за рулем. Офицер полиции вытащил револьвер.
– Очистите место. Пожалуйста, разойдитесь по домам. Здесь стреляли. Пожалуйста, очистите место.
Никто не двинулся с места. Ния вышла вперед.
– Леонард? – удивленно сказала она. – Он только что был у меня, мы разговаривали. Он только что ушел.