Через шестнадцать часов после прибытия группы Роэлта в США туда же прибыл и сержант первого класса Элвин Смит-младший. На аэродроме он сделал сенсационное заявление:
— Я утверждаю, что никакого убийства не было.
Как видно, сержанту основательно промыли мозги.
На военно-воздушной базе Поуп под Форт-Браггом группу Роэлта встретили как триумфаторов. Можно было подумать, что они выиграли войну во Вьетнаме. С аэродрома они покатили в новеньких кадиллаках на Холм дымовой бомбы в штаб 7-й группы специальных войск.
Вся семерка с любопытством смотрела по сторонам. База заметно расширилась. Еще бы! Ведь теперь решено увеличить численность войск «зеленых беретов» до пятидесяти тысяч человек. На улицах городка полно военных в форме союзных армий. Говорят, что для них пришлось построить в Форт-Брагге столовые с национальной кухней. Немало, черт побери, цветных со всех концов света, но негров почти не видно: их, как прежде, неохотно вербуют, а завербованных проваливают на экзаменах и отсылают обратно в пехоту.
С подчеркнутой любезностью и радушием встретил полковника Роэлта и его офицеров сам генерал-майор Эдвард Фланагэн, новый командующий главной базой «зеленых беретов» в Форт-Брагге. Не хватало только красной дорожки, духового оркестра да приветственного лозунга.
«Героям» объявили, что им предоставляется внеочередной домашний отпуск. Все они прошли медицинскую комиссию, всем, кроме полковника Роэлта, известного своим аскетизмом, были сделаны профилактические уколы против венерических заболеваний перед встречей с женами и невестами.
Дорога в Ня-Чанг, дорога длиною в десять тысяч миль, начиналась для Роберта Мараско в Блюмфильде. Вряд ли он с такой легкостью нажал бы на спусковой крючок бесшумного пистолета, стреляя в голову вьетнамца Чиена, если бы с детства, проведенного в тихом Блюмфильде, не привык презирать цветных. Комиксы и первые школьные учебники, кино и телевидение — все исподволь и ежедневно воспитывало в Бобе расиста и насильника. И любимой детской игрой Боба была невинная с виду игра в индейцев, вернее, в белых убийц индейцев. Еще в подростке Бобе Мараско укоренилось сознание неполноценности цветных. Во Вьетнам Боб попал уже законченным, готовым к насилию расистом. Там он увидел, что жизнь гуков не имеет никакой ценности просто потому, что они гуки. Если летчиков и карателей награждали за уничтожение целых деревень этих гуков, то почему он, Боб Мараско, не мог ухлопать одного гука?!
Кажется, это мысль полковника Роэлта. Что ж! Полковник Роэлт — голова! На прощание он сказал своим офицерам:
— Какой вывод делаю я из всей нашей истории? Я буду с вами откровенен. Мы стояли друг за друга, как и подобает «зеленым беретам». «Зеленый берет» — всю дорогу, до конца!» Мы не изменили этому девизу. Так вот, слушайте внимательно своего командующего! Мы славно потрудились, устанавливая твердую власть во многих странах мира. Мы знаем, что только такая власть может справиться с растущей угрозой коммунизма и не позволить толпе, всей этой штатской сволочи, вмешиваться в дела государства, контролировать армию. Запомните: если нам и здесь придется выбирать между анархией и военной диктатурой, то мы изберем диктатуру. Военную диктатуру для подавления всех красных, розовых, черных, цветных, студентов, суфражисток и прочих предателей. Не пора ли применить наш опыт дома, джентльмены? Мне думается, давно пора. Если того потребуют высшие интересы страны, мы отменим билль о правах, приостановим действие конституции. Ради великой цели я не побоюсь — временно, разумеется, — выйти в отставку. Последую примеру двух тысяч других отставных офицеров, которые получили посты в крупных военно-промышленных корпорациях, выполняющих военные заказы. Когда вы мне понадобитесь, я найду вас. А вы по-прежнему должны держать порох сухим, должны быть готовы действовать в любое время, в любом месте, любыми средствами. И я верю, что вы, «зеленые береты», выполните любое задание!
Этот спич не выходил у капитана Мараско из головы. Да, полковник прав! «Зеленые береты») должны действовать и здесь, дома. Если они действительно цвет Америки, а не пустоцвет.
Подлетая к Ньюарку, Роберт Мараско волновался почти так же, как перед прыжком в тыл противника.
Капитана Мараско, победителя и героя, высыпала встречать огромная толпа жителей Блюмфильда и Ньюарка. В первых рядах толпы мелькали праздничные лица суперпатриотов из Американского легиона, одноклассников и сослуживцев капитана Мараско.
— Это вы нажали на спусковой крючок? — спросил его один из многочисленных репортеров в Ньюаркском аэропорту.