- Ни один уважающий себя гад не полезет в такую дыру, на всякий случай не оставив себе запасного пути для драпа, - пробормотал я. - Ага. Вот она.
- Кто?
- Что. Тропинка.
И не просто тропинка, а крутая лестничка, с кирпичными ступенями на полстопы, близко к земляной стене. Да плюс к ней - перила, прижатые к той же стене, чуть-чуть не вплотную, но ладонь держаться пролезала.
- Всё. Живём. Я - впереди. Доктор за мной. Мирон - замыкающий.
Я размотал с плеча ремень, предусмотрительно прихваченный из ящика с базуками. Нагнувшись, продел полученные петли под лапы Гарма и поднял его провисшим. Пёс не сопротивлялся.
- Не тяжело? - с сомнением спросил доктор.
- Тяжеловато. Но ему самому не пройти. Лестница слишком крутая для него.
Придерживая Гарма за брюхо, я зашагал. Усмехнулся, бросив косой взгляд: Мирон, словно опомнившись, отобрал у Арнольда его саквояж. Лысый хмыкнул, но ничего не сказал. Зато мальчишки смешливо посопели носами.
Путешествие длилось недолго. Больше всех устал и запыхался, конечно, доктор. Сидячая работа, годы, то да сё. Но не жаловался. И никто не спрашивал, как будем выходить. Доверяли. Через час подъёма я остановился. Пространственное чутьё и слух не подвели: именно в этом месте от глухой, казалось бы, стены мой шаг отозвался неслышным для других эхом. Я передал Гарма на ремнях доктору. Одна ладонь пластом на стену, другая в кулак. Удар правой. Дыра с разбегающимися трещинами. Левая остановила треснувшую стену и направила падение вперёд. Удар ботинком ниже перил. Обломки падающей земляной стены теперь поддержал обеими руками.
Забрал у доктора пса и под перилами пролез в пролом. Помог Арнольду перейти в небольшую пещерку. Здесь темно. От лифта свет почти не попадает. Заскочили радостные мальчишки: приключение продолжается! Последним с огромным облегчением шагнул Мирон. У него стопа широкая, самая большая в нашей маленькой группе, очень неудобно при таких ступенях, где целиком ногу не поставить.
- А хозяева лифта не забеспокоятся, что тут дыра? - встревоженно спросил Арнольд, вытирая носовым платком взмокшую голову.
- Неужели вы думаете, что со времён строителей лестницы здесь кто-то бывал? Охотнички привыкли к роскоши передвижения. Им даже в голову не придёт воспользоваться лестницей. Лифт-то у них из лучших. Качество отличное. Срок пользования, естественно, долгий. Таких в Нижнем уровне не увидишь.
- Если они сюда ездят, ну, эти - с Верхних уровней, может, ну его нафиг, этот лифт? - предложил один из мальчишек. - Взорвать - и дело с концом!
Прежде чем ответить, я выбрался из пещеры и дождался остальных. Судя по сырому запаху и звуку падающих капель, мы оказались в коллекторе. Народ зафыркал, принялся дышать в рукава. Один Гарм, поставленный на лапы, оживился и с интересом стал внюхиваться в богатые запахи.
- Взорвать лифт, говорите? А в следующий раз как?
Кажется, после моего риторического вопроса мальчишки с трудом заткнули себе рты, чтобы не заорать от счастья. Мирон не сразу сообразил. Но потом, когда двинулись дальше - за мной, задал вопрос, который побоялись задавать мальчишки:
- Так ты собираешься ещё раз сюда?
- Твоё "ещё раз" придётся умножать. До бесконечности. Теперь, когда мы можем, наконец, поговорить, я расскажу вам одну историю. Примерную. Поскольку основных фактов я так и не знаю. В старом городе разверзлась дыра. Очень сильно опасаюсь, не результат ли это эксперимента наших яйцеголовых. И очень сильно опасаюсь, не открыли ли они ход в другое пространство, близкое по понятиям к параллельному. Из дыры начали вылетать чудовища. Чтобы их остановить, послали солдат. Остатки этого гарнизона вы видели. Но расширение дыры остановить не смогли. А с солдатами стала происходить мутация. Кое-кто наверху испугался. Все выходы с Нижнего уровня в старый город замуровали. Солдат оставили наедине с чудовищами. Без продовольствия. Без оружия. Без лекарств. Обрекли на смерть. А они до сих пор сопротивляются. Я узнал недавно. Неужели их брошу, если у меня есть возможность помочь? - И, помолчав, спросил: - Доктор Арнольд, что скажете?
После недолгой тишины откликнулся Мирон:
- Судя по его бормотанию, он пытается вычислить, какие витамины и лекарства помогут остановить мутацию. Ещё он что-то бормочет об антисанитарии. Поэтому вместо него возмущусь я. Пацанов с тобой не пущу.
Мальчишки притихли.
- Почему? - достаточно равнодушно спросил я.
- Малолетки ещё.
- Ты знаешь, что у каждого из них ножи и заточки?
- Знаю. Это не отменяет того факта…
- Мирон. Честно. Почему ты не остановил их, когда они бросились с ножами на меня? Только честно.
Каким бы занятым ни казался доктор, но это он услышал.
- Что-о?! - Он решительно оттеснил затаившихся пацанов и пошёл рядом с нами. - Я всё правильно расслышал?
- Замнём вопрос для ясности. Доктор Арнольд, вы ведь как врач в курсе большинства новостей от своих коллег? Я сейчас выскажу два факта, а вы скажете, прав ли я. Факт первый. С недавних пор на Нижний уровень присылают много молодых врачей. В основном - в родильные дома. Факт второй. В последнее время смертность новорождённых сильно увеличилась. Итак, я вас слушаю.
- Вы же не… - задохнулся доктор. Откашлявшись, договорил: - Вы же не хотите сказать, что они, эти молодые… Что они…
- Да. Именно это я и хочу сказать.
Ничего не понявшие мальчишки снова зашептались, а Мирон прошёл несколько шагов, прежде чем встал на месте.
- Вадим… Ты не смеешь… такое… Ты врёшь!
Обалдевшие мальчишки уставились на Мирона. Таким они ещё не видели. Плачущим от отчаяния, от побоев - да. Но не таким. Захлестнувший его ужас передался и им. И мой оруженосец, потеряв напускную взрослость, решился:
- Мы не совсем поняли… Что вы хотите сказать про родильные… - И не договорил. Начал говорить вслух и понял. - Они убивают мутантов.
- Дыра пожирает старый город и скоро полезет на Нижний уровень, - сказал я. - Чудовищ солдаты убивают. Но ничего не могут сделать против вторжения в город чуждого человеку пространства.
- А как её закрыть? Её закрыть можно?
- Хороший вопрос, который пока так и остаётся вопросом. Мы пока можем драться только с последствиями.
Тяжёлое молчание мы словно пронесли до выхода на поверхность. Первым по металлической лестнице водоканала вылез я - близко к витрине какого-то магазина, осмотрелся и по одному выволок на свет божий остальных.
- Кто-нибудь узнаёт улицу? Мы слева от межуровневого метро. Недалеко.
- Знаю, - сказал Мирон. - Два квартала до переулка с медкабинетом.
Мальчишки покивали, оживившись.
- Я провожу доктора в медкабинет, - напряжённо сказал Мирон. - Пацаны выведут тебя к лестнице.
- Подожди. Ты помнишь рисунок татуировки?
- Тигр. Тигриная морда, - сказал Мирон, пожимая плечами.
- Не совсем так, - сказал доктор Арнольд. - Ты тогда был мальчиком. Не всё запомнил. Там были скрещённые огнестрельное оружие с ножом. Тем, что в ножнах на руке. А уж над ними - да, тигриная морда. Оригинальная такая. Как будто с ухмылкой.
- Спасибо, доктор.
Арнольд остановился и внимательно посмотрел на меня.
- Когда Мирон решил возмутиться вместо меня из-за мальчиков, он сказал, что я бормочу о витаминах и лекарствах. Надеюсь, вы понимаете, что я требую: в следующий раз возьмите меня с собой. В обязательном порядке.
Мирон раскрыл рот, но промолчал. Мальчишки усмехнулись и пошли со мной - к лестнице. Ни слова - ни по дороге, ни на прощанье. Но я их понял.
"Насколько им хватит этого грузовика?"
- Если всё будет спокойно, дня на два. Они привыкли экономить.
"Как ты думаешь, что теперь выходит на первый план? Я думаю, надо вспомнить, что за вещь я старался забыть и вообще свои работы по пространственным параллелям".
- Мне кажется, на первый план должно выйти другое. Я похож на тебя. Внизу меня приняли за Дилана. Анаграмма имён. Но нет тату. Завтра забегу к мастеру, попрошу посмотреть, не было ли у меня рисунка на коже. Говорят, сведённый можно разглядеть лишь под определённым прибором.