Доктор Арнольд, уже знающий, что нас ожидает (он не сомневался, что едет с нами), и явившийся в медицинском всеоружии, горестно охнул. Я понял, что грузовик ему знаком. Ну, а на вытаращенные и так крупные глазища Легатты надо было поглядеть.
Удерживая рвущуюся улыбку, я небрежно спросил у парней, явно гордых своим средством передвижения:
- Откуда машинка?
Мирон глянул на доктора Арнольда и как-то сразу сник. Кстати, врача, оказывается, вся гордая шабла не сразу заметила. Потому как после взгляда Мирона гордость резко пришла в упадок - народ даже взгляды прятать начал.
- Я скажу, - спокойно ответил доктор и вздохнул. - Года два назад между кварталами Нижнего уровня обозначились сильные группировки, которые, словно одичалые коты, начали делить территорию. Докатились до войны. В которой и участвовали такие вот машины. Смертей было немало. Но как вспомню, сколько искалеченных на всю жизнь осталось… И это на Нижнем уровне, где с медицинскими страховками и так сложно… Не говоря уже о медикаментах и медоборудовании.
Я обошёл грузовик - Гарм плёлся за мной, как привязанный.
- Он чей-то?
- Наш, - вызывающе ответил один из новеньких постарше.
- Вы понимаете, что этого грузовика после поездки больше не увидите?
Парни переглянулись.
- Мирон сказал.
- Прекрасно. Оружие есть?
Они покивали, снова с опаской глядя на доктора Арнольда. Мне понравилось: доктор пользуется уважением - я знал; но чтобы у такой шаблы… Да чтобы боялись огорчить его лишний раз. Для этого надо быть Человеком.
- Так, где мой оруженосец?
- Здесь! - пискнул мальчишка - и я сразу вспомнил, что его зовут Микки.
Он снял с меня рюкзак, и минуты три мы потратили на мою экипировку, во время которой мне пару раз хотелось поклониться Легатте: его друзья пользуются бесподобным оружием! Профессор Легатта, кстати, влез в кабину грузовика рядом с доктором и, сверкая глазищами, объявил, что должен непременно увидеть, что же именно натворил Дилан Кроуфорд. Ну не вязать же его, чтоб отстал…
Приятно отяжелевший, я чуть подвигался на месте, прислушиваясь к себе, - и увидел глаза шаблы. Сначала не понял. Трудноопределимый взгляд. Как в пропасть. Восхищающую и ужасающую. В которую и хочется, и колется… Как-то так.
Микки, гордый, словно сам тоже увешался оружием, подал мне отощавший рюкзак и побежал к остальным - в фургон, борта которого ребята частично уже спустили, устроив удобные смотровые окна.
Сев за руль, я огляделся: просторно, управление примитивно, под сиденьями много свободного места, если что; внизу, слева от двери, прячется пожарный набор - топор с багром. Легату я предупредил:
- Профессор, усвойте: на месте - от машины никуда. Меня слушать - беспрекословно. Всё ясно?
- Но покуда мы едем до этого вашего места, расскажите о Дилане, - потребовал тот.
Я оглянулся. Доктору я бы тоже доверился, но пацаны… С их пока ещё прямым чувством справедливости - могут не так понять действия Дилана.
- Отсюда в фургоне не слышно, - успокоил Арнольд. Он обнимал сидящего между ним и Легаттой Гарма.
Я натянул перчатки и взялся за ключ. Чудовище вздохнуло и тронулось с места.
- Дилан. Ровно два месяца тому назад мне исполнилось тридцать два года. И ровно одиннадцать лет Дилан просидел в клетке. И сидит по сегодняшний день. Каждый день его накачивали наркотиками. Прекратили недавно. Но память ему основательно вышибли. Плюс его личный самогипноз. Сейчас он пытается найти ключ к самому себе, чтобы вспомнить. Вспоминает - очень медленно. Иногда что-то помогает. Например, профессор, ваша визитка. Благодаря ей, он вспомнил вас и посоветовал отвезти тех двоих именно к вам, чтобы вы их посмотрели. Вместо чего вы занялись мной.
- Кхм… - смутился Легатта.
"Не отвлекайся от темы. Скажи ему всё. Если он до сих пор интересуется исследованиями на эту тему, может, присоветует что-нибудь".
- Дилан предлагает рассказать вам всё, но, по сути, я уже рассказал. Ещё говорит, если вы до сих пор интересуетесь темой мозгов, может, и ему что-то присоветуете, чтобы он побыстрее в себя пришёл.
- Если бы к нему можно было прийти и лично побеседовать… - мечтательно сказал профессор.
- Для всех он мёртв.
- Это он сейчас сказал? - сообразил Арнольд. - Когда вы молчали - слушали его?
Легатта шлёпнул веками. До него наконец начало доходить.
- Вы держите с ним связь? Уже?
- Не только телепатическую связь, - усмехнулся я. - Но и визуальную. Дилан, например, считает, что вы, профессор, здорово, мягко говоря, пополнели с тех пор, как он вас не видел.
И я рассказал им обоим всё, начиная с мгновения, когда меня сбросили с крыши и, как считает Дилан, впервые тем пробудили во мне чужие черты и особенности. То есть - Дэнила. И я добавил, глядя вперёд:
- Но я точно не Дэнил. И дело не в том, что у меня нет тату. Дело в том, что я другой. Я могу быть жестоким, когда вижу необходимость. Но там, куда мы едем, Дэнила называют не просто по имени. Его там знают как Дэнила-убийцу. Там считают, что он убивает… убивал легко. Я… Я так не могу. Но между нами тоже, как в случае с Диланом, есть связь. Знать бы - какая.
Я замолчал. Пассажиры тоже молчали. Насколько я заметил, профессор Легатта после моих откровений не столько насупился, сколько тяжело задумался. Веки набрякли, полуопустившись на глаза. И я по каким-то неуловимым признакам понял, что он тоже кое-что знает. Но как выцарапать из него это знание?
- Куда мы едем? - нарушил молчание доктор Арнольд.
- Понятия не имею, - отозвался я. - Дэнил во мне ведёт меня, ничего не объясняя. Как и в прошлый раз.
В любом случае, дороги выбирались - чем темнее, тем лучше. Несмотря на позднейший час, почти ночь, улицы Нижнего уровня оказались оживлёнными. Суббота. Толпы народу. В основном, конечно, молодёжь. Но вот мы спустились ещё ниже. Здесь лишь изредка проскальзывали подозрительные личности. Ещё минут десять - и я остановил машину. Прислушиваясь к себе, я оглядывал место впереди.
Действующий завод. Неплохо бы проехать чуть далее, вдоль забора вокруг него. Я повёл машину медленно… Спина вдруг выпрямилась. Левую руку я высунул в окно и сделал странную отмашку - словно кого-то пропуская. В боковое зеркальце увидел, как торчавшие из фургона головы исчезли. Мгновением позже опустились борта "окон". Руки вдруг вцепились в руль. Первым изменение скорости почувствовал Гарм. Он встряхнул с загривка руку доктора и сполз вниз.
- Здесь нет брони на стекло, - чуть сквозь зубы сказал я. - Гарантии, что ветровое стекло не разобьётся, - нет. Так что, господа, на пол.
Доктор послушался первым и быстро уговорил Легату пристроиться на полу кабины. На всех троих я набросил свою куртку, поднял капюшон чужой и натянул на лицо ворот джемпера. Вытянутая морда грузовика, конечно, достаточно длинна, но не настолько, чтобы и в самом деле гарантировать, что верхняя часть пробитого излома не рухнет на кабину. А ещё я не хотел, чтобы пассажиры видели приготовленную страховку на всякий случай. Я не самоубийца - тупо лезть на стену, не подготовившись… Машина неслась по уклону, подпрыгивая на маленьких, но таких чувствительных колдобинах. Крепко держа руль правой, левой я вынул из куртки минибазуку. Оружие на сгиб локтя, локоть упором на край открытого окна.
Заводской бетонный забор словно мчался со мной наперегонки плавной линией вниз. Тёмная дорога неясной лентой стелилась под колёса. Фары не горели. А и горели бы - толку с них? Металлический щит всё равно закрыл бы свет.
Вот он тупик, всеми забытый и заброшенный. И вот она, стена, будто рама для будущей картины. Постарались, бетонируя.