Мышонок глядел на звезды.
— Я вспоминаю, что цыгане его время от времени проклинают. — Он помолчал немного. — Я думаю, мы предпочитаем без разъемов.
— Существовали фракции сопротивления идеям Кларка, в особенности на Земле, которые были немного реакционными. Но они продержались не очень-то долго.
— Да, — сказал Мышонок. — Всего восемьсот лет. Не все цыгане предатели, вроде меня, — он улыбнулся уголками губ.
— В системе Аштона Кларка мне видится лишь один серьезный недостаток. И прошло уже достаточно много времени, чтобы он мог проявиться.
— Да? И что же это.
— Это то, о чем профессора годами твердят своим студентам. Ты хоть раз, да услышишь разговоры об этом в любом интеллектуальном обществе, куда мы приходим. Это то, что Республика Веги пыталась развить в двух тысяче восьмисотом году. Вследствие легкости работы и удовлетворенности своим трудом, вследствие возможности работать там, где пожелаешь, за последние двенадцать поколений происходили такие грандиозные перемещения людей с одного мира на другой, что общество в течение дюжины поколений распалось на куски. И появилось современное мишурное интерпланетное общество, не имеющее никаких традиций за собой!.. — Катин остановился. — Я немножко воспользовался блаженством капитана перед тем, как подключиться. И пока я сейчас разговаривал, я мысленно перебирал всех людей, которые мне об этом говорили — от Гарварда и до Геенны-3. И знаешь что? Они не правы.
— Не правы?
— Не правы. Они все ищут социальные традиции, созревающие в течение столетий и уже достигшие своего пика в том, что наиболее присуще и важно сегодняшнему дню. И ты знаешь, кто воплощает эту традицию более, чем кто-либо, кого я знаю?
— Капитан?
— Ты, Мышонок.
— Вот как?
— Ты собрал орнаментовки дюжины существовавших до нас обществ и сделал их началами своих. Ты — продукт тех сил, которые сталкивались во времена Кларка, и ты разрешаешь этот конфликт на своем сиринксе методами, присущими настоящему…
— Ах, перестань, Катин.
— Я искал сюжет для своей книги, обладающей как исторической важностью, так и человечностью. Это ты, Мышонок. Моя книга будет твоей биографией! Она расскажет о том, где ты был, что ты делал, что видел, и что показывал людям. В этом — мое социальное значение, моя широта исторического охвата, искра между кольцами, высвечивающая размеры сети…
— Катин, ты сошел с ума!
— Нет. Я в конце концов увидел, что я должен…
— Эй, вы там! Не зевать на парусах!
— Простите, капитан.
— Да, капитан.
— Никогда не болтайте, когда летите между звезд, если не можете при этом смотреть куда надо.
Киборги уныло перенесли свое внимание на ночь. Мышонок был очень возбужден. Катин — задумчив.
— Существует звезда, готовящаяся стать яркой и горячей. Она единственная на этом небе. Помните это. Держите ее четко по курсу и не позволяйте ей отклониться. О культурном единстве можете болтать в свободное время.
На лишенном горизонта небе вырастала звезда.
На расстоянии, в двадцать раз превышающем расстояние от Земли до Солнца (или от Арка до его солнца) средних размеров звезда типа Г-2 не могла дать достаточно света, чтобы в атмосфере земного типа происходила дифракция. На таких расстояниях самый яркий объект на ночном небе выглядит как звезда, а не как солнце — как ярчайшая звезда.
Они были в двух биллионах миль или чуть больше, чем в десяти астрономических единицах от нее.
Это была ярчайшая звезда.
— Красиво, а?
— Нет, Мышонок, — ответил Лок. — Просто звезда.
— Откуда вы знаете…
— …что она будет новой?
— Вследствие накопления тяжелой материи на поверхности, — объяснил Лок близнецам. — Есть также слабое покраснение ее центра, говорящее о слабом уменьшении ее температуры поверхности. И слабый рост активности солнечных пятен.
— С поверхности одной из ее планет, однако, этого заметить нельзя?
— Конечно. Покраснение слишком слабо, чтобы его заметить невооруженным глазом. К счастью, эта звезда не имеет планет. Только разный хлам, обломки, подходящие, разве что, для Луны, плавающие слишком близко друг к другу, чтобы быть осколками бывшего мира.
— Луны? Луны! — вмешался Катин. — Нельзя иметь луны без планет. Планетоиды — может быть, но не луны!
Лок рассмеялся.
— Подходящие для луны, вот и все, что я сказал.
— О.
Все паруса теперь несли «РУХ» по кругу с радиусом в два биллиона миль вокруг звезды. Катин лежал в своей рабочей каюте, стараясь не потерять звезду среди других огней помещения.
— А что слышно об исследовательских станциях, запущенных Алкейном?
— Они дрейфуют поодиночке, как и мы. Мы услышим их в свое время. Но пока мы не нуждаемся в них, а они — в нас. Циана предупредила их, что мы приближаемся. Я найду эти станции на подвижной матрице. Тогда ты сможешь увидеть их местонахождение. В большинстве своем это обыкновенные станции. Они в пятьдесят раз дальше от звезды, чем мы.
— Мы будем в опасной зоне, когда она рванет?
— Когда эта звезда начнет превращаться в нову, она проглотит громаднейший кусок неба и все, что внутри.
— И когда это начнется?
— Через несколько дней, как рассчитывает Циана. Но эти расчеты, как известно, дают точность плюс-минус две недели. У нас будет всего несколько минут на сближение, когда она взорвется. Мы сейчас примерно в двух с половиной световых часах от нее, — их обзорные экраны отражали не видимый свет звезд, а возмущения пространства, что позволяло им видеть синхронное изображение солнца.
— Мы увидим начало сразу же, как только все это начнется.
— А иллирион? — спросил Себастьян. — Как мы возьмем его?
— Это моя забота, — ответил Лок. — Мы возьмем его, когда наступит время. Пока все могут быть свободны.
Катин и Мышонок медлили дольше всех.
— Капитан, — спросил, наконец, Катин, — я так, ради интереса, Патруль сказал что-нибудь особенное, когда вы сообщили о… случае с Дэном?
Прошла почти минута, прежде чем Лок ответил:
— Я не сообщал им об этом.
— О, — сказал Катин, — я так и думал.
Мышонок три раза собирался сказать — На… — и все не мог начать.
— Принс, должно быть, получил доступ ко всем официальным сообщениям, проходящим через патруль созвездия Дракона. В конце концов, я должен исходить из того, что получил, мой компьютер изучает все, что проходит через Плеяды. Его же компьютер наверняка запрограммирован на регистрацию абсолютно всего, что хотя бы отдаленно связано со мной. Если бы он засек Дэна, он бы нашел нову. Я бы не хотел, чтобы он нашел ее таким образом. Я бы желал, чтобы он до сих пор не знал, что Дэн умер. Насколько я знаю, все люди, которым это известно, находятся на этом корабле. И мне это нравится.
— Капитан!
— Что, Мышонок?
— Что-то движется.
— Корабль, обслуживающий станции? — спросил Катин.
— Он слишком далеко зашел. Они вынюхивают наши следы.
Лок молчал, пока неизвестный корабль двигался по координатной матрице.
— Отключайтесь и идите отдыхать. Я вызову вас.
— Но, капитан… — начал было Мышонок.
— Это семипарусный грузовой корабль, как и наш, только некоторые его признаки говорят о созвездии Дракона.
— Что он здесь делает?
— Отдыхать, я сказал.
Катин прочитал название корабля, когда его идентификационный луч развернулся на сетке экрана.
— «ЧЕРНЫЙ КАКАДУ»? Идем, Мышонок. Капитан говорит, что все свободны.