Но каким образом мы попали в наши собственные тела? - спросила герцогиня, когда они дошли до тени от первого здания. - Ведь мы жили в формах...
Раздался какой-то звук, тень зашевелилась. Джон поднял глаза к транзитной ленте над ними и вскрикнул.
Пока металл рвался, они отскочили в сторону, а через секунду кусок завесы-стены ударился в песок, где они только что стояли.
- Вы чертовски правы, он здесь, - сказал Джон. - Пошли.
Они снова двинулись в путь. Под песком пустыни уже ощущалась дорога, она поднималась к Тилфару. Башни впереди казались темными полосами на голубом небе.
- Знаешь, Петра задала неплохой вопрос, - сказал через несколько минут Эркор.
- Угу, - ответил Джон. - Я тоже думаю об этом. Похоже, мы были в наших собственных телах, только они различны, как они были в наиболее важные моменты нашей жизни. Может быть, мы каким-то образом попали на планету в далеком углу вселенной, где три существа, почти идентичные нам, не отличающиеся телами, делали по какой-то причине, которой мы никогда не узнаем, почти то же самое, что делаем мы сейчас.
- Может быть, - сказал Эркор. - При всех мириадах возможных миров вполне может случиться, что какие-то из них схожи между собой.
- Даже разговор об этом схож? - спросила Петра и ответила сама:
- Да, я думаю это возможно. Но говорить о причинах, которых мы не понимаем... Нет, так не должно быть. У меня от этого мурашки по коже.
Еще звук. Они застыли на месте. Глухой звук падения. Но они ничего не видели.
Чуть дальше, когда дорога поднялась над землей, и первая башня оказалась рядом с ними, они снова услышали треск. Дорога под ними качнулась.
- Осторожно! - крикнул Эркор, и затем дорога обрушилась. Они стали выкарабкиваться из-под обломков бетона.
- Нога застряла, - крикнула Петра.
Эркор стал поднимать бетонную плиту, державшую ее.
- Минутку, - сказал Джон, схватил металлическую распорку все еще качавшуюся в камнях, и подсунул ее между плитой и основанием, на котором она лежала. Они вдвоем приподняли бетонную плиту.
- Теперь вытаскивайте ногу! Петра откатилась в сторону.
- Кость не сломана? - спросил Джон. - Однажды мой друг спас меня от несчастья таким же образом. - Он снова уронил плиту и подумал: "Я знал, что надо делать. Я не неумеха. Я знал..."
Петра потерла лодыжку - Нет, просто нога заклинилась в трещине, а плита упала выше. - Она встала и подняла блокнот. - Ой, больно!
Эркор взял ее под руку.
- Идти можете?
- С трудом. - Петра стиснула зубы и шагнула.
- Алтер говорила, что надо встать на здоровую ногу, а больной описывать круги, чтобы восстановить кровообращение.
Петра покрутила ногой и снова шагнула.
- Чуточку легче. Я испугалась. Это и в самом деле больно. Может, это тело только похоже на мое, но болит оно как мое. - Она вдруг оглянулась на город, - О, дьявол, он там! Давайте, пойдем!
Они снова пошли вперед, теперь уже под дорогой. Узкие мостики, пустые и посеревшие, скользили мимо. Они шли через торговый центр. Зубы разбитых стекол торчали из рам витрин магазинов. Наверху две дороги меняли направление и перекрещивались, образуя черную вытянутую свастику на фоне белых облаков. А затем они внезапно рухнули.
Тишина. Люди остановились. И снова треск, громовой, длительный. Запах пыли.
- Он там, - сказал Эркор.
- Да, - ответит Джон.
Затем город взорвался. Был миг настоящей агонии для Джона, когда мостовая под его ногами взорвалась, и осколки бетона ударили в лицо. Вот...
Петра увидела, как раскололся фасад здания рядом с ними, порыв ветра вырвал из ее рук блокнот, и она тут же выплеснула свои мысли. Вот...
И мысли Эркора (он не видел взрыва, потому что как раз в это время закрыл глаза) вырвались сквозь веки. Вот...
Глава 11
Оск повернулся в постели, открыл один глаз и вроде бы услышал какой-то звук.
- Эй, дурак, - прошептал кто-то.
Оск потянулся и включил ночник. Тусклый оранжевый свет едва доходил до середины комнаты.
- Не паникуй, - продолжал голос. - Ты видишь сон.
- Хм? - Оск приподнялся на локте, поморгал и почесал голову.
Тень, голая, прозрачная, без лица, подошла к нему и остановилась, наполовину освещенная.
- Ты видишь плод своего воображения, - сказал голос.
- Я помню тебя, - сказал Оск.
- Прекрасно, знаешь ли ты, что я делал со времени нашей последней встречи?
- Меня это меньше всего интересует, - ответил Оск и отвернулся к стене.
- Я пытался остановить войну. Ты веришь мне?
- Слушай, плод воображения, сейчас три часа утра. Тебе-то что, верю я или нет?
- Я думаю, мне это удалось.
- Даю тебе две минуты, а затем я ущипну себя и проснусь. - Оск снова повернулся.
- Как ты думаешь, что за радиационным барьером?
- Я об этом не думаю. Это меня нисколько не касается.
- Это нечто такое, что, вероятно, не может повредить нам, тем более сейчас, когда генераторы разбиты. Вся его артиллерия шла из источника, который теперь не функционирует. Видишь ли Оск, я твоя преступная совесть. Неплохо было бы на время стать королем и остановить войну. Ты объявил ее. Теперь объяви мир. Затем начни изучать местность и сделай что-нибудь с ней.
- Мать и слышать не захочет об этом. И Черджил тоже. К тому же, вся эта информация только сон.
- Точно, Оск. Ты видишь во сне то, что в действительности хочешь. Давай договоримся: считай меня своей виновной совестью и представителем себя самого, если этот сон окажется правильным, ты объявляешь мир. Это только логично. Пойди дальше, поднимись выше себя, будь королем. Ты войдешь в историю, как объявивший войну, разве тебе не хочется войти и как остановивший войну?
- Ты не понимаешь.
- Да, я знаю: война нечто большее, чем желание одного человека, даже если он король. Но если ты поставишь дело на правильную ногу, то история будет на твоей стороне.
- Плодик, твои две минуты урезаны до одной, и она истекла.
- Ухожу, ухожу. Но подумай об этом, Оск.
Оск выключил свет, и призрак исчез. Несколько минут спустя Джон перелезал через окно лабораторной башни, застегивая рубашку.
Эркор с улыбкой покачал головой.
- Хорошая попытка, - сказала Петра, - надеюсь, она даст что-нибудь путное.
Рэра встала рано, чтобы подмести крыльцо гостиницы. Окна были заколочены, кухня осаждалась, но сейчас там не было никого, а ключ был у Рэры. Она мела и говорила: