Председатель. — Уже по возвращении Штюрмера из Царского?
Манасевич-Мануйлов. — По возвращении, — да… Симанович рассказал ему, но Штюрмер продолжал относиться недоверчиво к этому делу. Между прочим, тут, у Штюрмера, Симанович назвал фамилию инженера Гейне — В. В. Гейне, — который, будто, более подробно знает все это дело… Штюрмер обратился ко мне и говорит: «Я вас прошу, частным совершенно образом переговорить, т.-е. допросить этого Гейне»… В тот же день вечером я видел Гейне, который мне подробно уже рассказал следующее: что некоторое время тому назад Ржевский, находившийся уже раньше в сношениях с А. Н. Хвостовым, однажды зовет Гейне к себе и говорит ему: — «Ну теперь, — слава богу! — нужда наша прекратится, и у меня будут не такие маленькие деньги, как вы видели, — по тысяче рублей, по две тысячи рублей, которые мне давал Хвостов, — а что теперь будут у меня большие суммы!… Я должен совершить путешествие заграницу, с особыми полномочиями, и после этого, если все удастся, — то я буду хозяином положения!» Гейне на это его спрашивает, — он сразу не говорит, но Гейне уже было известно, что действительно Хвостов находился в постоянных сношениях с Ржевским (при чем раздавались звонки по телефону от А. Н. Хвостова, который вызывал Ржевского к себе, разговаривал и т. д.)… Затем Гейне рассказал, что вскоре после этой беседы Ржевский показал сравнительно большие деньги и сказал: «Вот, Хвостов мне дал деньги, а затем, — говорит, — я завтра вам покажу уже документик настоящий!»… (Это была его фраза.) «Назавтра, — рассказывает Гейне, — действительно» (это была суббота)…
Председатель (прерывает). — Следующий день была суббота?
Манасевич-Мануйлов. — Суббота (почему я это запомнил? — потому что, как я сказал, я хочу все это восстановить)… Назавтра Ржевский поехал к Хвостову, и Гейне ждал его… Затем Ржевский выступил в очень жизнерадостном настроении и сказал: «Все сделано: бумажка у меня!…». — Рассказал Гейне, что эта бумажка ни что иное, как ордер, выписанный министром вн. д. на Кредитную канцелярию (кажется, на Кредитную канцелярию, а может быть, и на канцелярию м-ва вн. д.), — ордер на 60.000 р. Ржевский играл в карты, и он сказал: «Назавтра я еду в Христианию: сегодня надо крупно сыграть… Но из тех денег, которые я вам показал, я не хочу тратить, — вот, разменяемте этот самый ордер…». — И он отправился, кажется, один, без Гейне, во Французский банк к Рубинштейну, предлагая разменять ордер и давая большие проценты. Рубинштейн, увидав: «По приказанию министра вн. д.», отказал… Далее, Гейне рассказывает, что Ржевский уехал в Христианию, что он сознался во всем, раскрыл весь план… План состоял в следующем… Я бы просил Комиссию обратить на это внимание, потому что это вещь очень важная!…
Председатель. — Пожалуйста, если можно, изложите это покороче…
Смиттен. — Вы видели этот ордер на 60.000 р.?
Манасевич-Мануйлов. — Да, да, да!… (Потом я расскажу… Я думаю, что это важно, потому что это устанавливает безусловную вину Хвостова…) Да, так он раскрыл весь план, который заключался в следующем: он должен поехать в Христианию к Илиодору; убийство Распутина должно быть совершено под флагом Илиодора, при чем совершить убийство должны были лица, которые приехали из Царицына… Вот, что говорил Гейне. Подробностей я не буду говорить, но это — суть… Затем он возвращается… Причем Хвостов сказал Ржевскому, как объяснить это путешествие: если его спросят, то он должен рассказать (во всяком случае, если это выплывет наружу), — рассказать, что он, Ржевский, командирован действительно Хвостовым для покупки книги о Распутине, которую написал Илиодор… Тут произошла следующая история, которая осталась, так сказать, довольно нераскрытой… Ржевский был арестован. Ржевский был арестован по приказу Белецкого. В этот день, я помню, я был, по приказу Штюрмера, у Белецкого по какому-то пустому делу (справка, относительно какого-то господина, который подавал прошение), и среди присутствующих там лиц я увидел Ржевского, который был очень нервен… Скоро он был позван в кабинет Белецкого, и оттуда раздавались очень сильные крики — возгласы Белецкого, который кричал на Ржевского… Затем Ржевский был арестован. Когда Гейне дал мне свои показания, я счел нужным их довести до сведения председателя совета министров. Распутин звонит ко мне и говорит, что он должен меня видеть: он приехал ко мне, был страшно взволнован. Говорит, что убийство, безусловно, должно состояться и что Хвостов — организатор этого убийства, что царица уже знает обо всем, но что все дело поручено Штюрмеру для расследования. Действительно, Штюрмер был послан к царю.