— Они раскусили наш план? — взволнованно спросил сержант-ветеран.
Сикарий оставался непреклонен.
— Невозможно. Они не наступают из-за монолита, — злым рычанием ответил он.
До сих пор его планы ускользали от Дацеуса. Погода становилась все хуже, видимость упала практически до нуля. Если они собирались что-то предпринимать, сейчас было самое время.
— Нужно уничтожить эту махину. У тебя еще остались мелта-бомбы, сержант?
Дацеус дал залп из болтера и кивнул.
Сикарий вложил свой плазменный пистолет обратно в кобуру.
— Давай их сюда.
— Что вы задумали? — спросил Дацеус, передавая капитан взрывчатку.
Закрепив бомбы на броне с помощью магнитных захватов, Сикарий ответил:
— Взорвать этот чертов монолит. Гай, мне пригодится твой клинок.
Чемпион почтенно склонил голову.
— Я в вашем распоряжении, мой лорд.
— Капитан... — начал было Дацеус.
— Это мой долг, сержант, — прервал его Сикарий, но не резко, а словно отец, поучающий свое чадо. — Я знаю, что ради меня ты готов броситься в самую глубокую бездну варпа, Дацеус. Для меня ты не просто сержант — ты мой товарищ, мой друг.
Ударом кулака о нагрудник доспеха Дацеус отсалютовал своему капитану.
— Отвага и честь, Катон.
— Отвага и честь, Ретий. — Уже много лет минуло с тех пор, как эти двое обращались друг к другу по именам, и прежде такого никогда не случалось на поле боя. Что-то было в подобном попирании субординации, что-то неуловимо важное, символическое. Не предвещающее ничего хорошего. Вообще вся эта война Дацеусу не нравилась.
Сикарий, казалось, не разделял мрачных мыслей своего сержанта. По крайней мере, не показывал этого.
— Принимай командование. Следуйте плану.
А затем вместе с Гаем он скрылся в тумане.
Праксор увидел две фигуры в синих доспехах, удаляющиеся от позиции Львов, но из-за дрянной погоды не смог разглядеть, кто именно это был.
— Брат-сержант?
— Я не знаю, Этрий. Держи огонь.
По связи прорезался голос сержанта Дацеуса:
— Всем фланговым отрядам — собирайтесь за Львами. Мы выступаем!
Остатки командирского взвода отделились от основной группы и устремились в направлении, противоположном выбранному парой Ультрамаринов.
— Святая Гера, — выдохнул Праксор. — Это же капитан Сикарий.
— Во имя Жиллимана, что он делает? — спросил Криксос.
Слова сорвались с языка Праксора, хотя сержант сам до конца не мог в это поверить:
— Оправдывает свою легенду. Он собирается уничтожить монолит.
— Один? — встрепенулся Этрий.
Даже для Праксора ответ прозвучал слишком мрачно:
— С ним Гай Прабиан.
— Воздайте честь их жертве! — загремел голос Агриппена. Его плазменная пушка непрестанно вибрировала. — Ибо он — Катон Сикарий, Верховный Сюзерен, капитан Второй роты, магистр дозора! В этой битве он — клинок Жиллимана. Мы — его клинок!
Дредноут переместился к отделениям опустошителей и на пару с Ультрацием изливал на врага потоки смерти.
Праксор ощутил в себе волевой подъем после слов древнего воителя. Безрассудная храбрость Сикария не будет тщетной. На глазном дисплее сержант увидел, что Непоколебимые пришли в движение. Дабы не дать Солину превзойти его отделение, Праксор повел Щитоносцев прямо за ними. Когда они догнали Львов, сержант встретился взглядом с Трайаном.
— В нем есть отвага Инвикта и хитрость Галатана. Засим отринь сомнения, брат.
Они двигались слишком быстро, чтобы Праксор мог позволить себе длинную ответную речь, поэтому он лишь молча кивнул. Некроны по-прежнему оставались недвижимы, подчиняясь оборонительным протоколам, пока их неповоротливая боевая машина выходила на рубеж атаки. Если монолит сумеет вывести свою энергетическую матрицу на полную мощность, даже одиночного импульса хватит, чтобы всему плану пришел конец. И хотя в отдалении от некронских фаланг машина была относительно беззащитна, сама идея напасть нее совершенно не укладывалась в голове.
— За мной! Все как один! — Дацеус командовал войсками, выводя тактические отделения на позиции согласно плану Сикария.
Они сильно отклонились от автострады, которую теперь всецело заняли опустошители и дредноуты. В ответ на огонь некроны выпускали все больше и больше механоидов прямо под жернова орудий. Их резервы были безграничны, а чувство самосохранения определенно стерлось из металлических голов, хотя при смерти каждый механоид издавал какой-то странный вскрик. Огни фазовой телепортации вспыхивали повсеместно, обозначая поверженных врагов, но не меньше тварей успевало восстановиться и вернуться в бой.
Перевес был явно не на стороне Ультрамаринов — им попросту не хватало воинов.
— Есть какие-нибудь признаки присутствия командиров? — Дацеус приказал остановиться. Они вышли во фланг группировки некронов, обменивавшихся огнем с тяжелыми орудиями космодесантников. К этому времени буря уже разыгралась не на шутку, поэтому воинам теперь приходилось полагаться в обзоре на свое обостренное чутье и магнокли.
Солин приник к прицелу, осматривая серебристую орду, и сказал:
— Ничего.
Праксор также ответил отрицательно.
— Нужно заставить их раскрыться, — проговорил Дацеус и включил вокс: — Всем опустошителям, выступайте и накройте их огнем!
Праксор наблюдал сквозь туман, как отделения двинулись вперед. Бойцы Тириана и Атавиана шествовали в центре, в то время как с боков их прикрывали Агриппен и Ультраций. Потери некронов неотвратимо росли, и с издевательской неторопливостью ксеносы стали медленно отодвигаться.
— Так вам, отродья! — зверски оскалился Дацеус.
Но в любом случае атака оказалась бы бессмысленной, если не удастся вывести из строя монолит, да и шансов сразить повелителя некронов без Сикария было очень немного.
Праксор посмотрел на угрожающе вырисовывающуюся вдали пирамиду. Энергонакопители искрились изумрудными разрядами, готовясь открыть огонь.
Времени оставалось все меньше.
— Пригнись, брат! — Гаусс-лучи сверкали над головой, вынуждая Сикария самого бежать в сгорбленном положении.
Гай Прабиан закрылся боевым щитом. Несколько вражеских зарядов уже отскочили от его поверхности.
Силовые доспехи обоих Ультрамаринов были иззубрены и обожжены. Тень монолита впереди накрыла космодесантников.
Ужасающее, колоссальное сооружение воплощало собой мощь механоидов. Сикарий верил, что некроны — это нечто большее, нежели просто роботы. Они были чем-то совершенно другим. Чем-то древним.
Хотя большая часть Аркона-сити оказалась повержена в прах во время некронского вторжения, развалины некоторых строений все еще высились то тут, то там. Используя туман как прикрытие, двое Ультрамаринов подобрались к боковому скосу монолита. Стволы дуговых гаусс-излучателей ходили из стороны в сторону, сканируя близлежащие земли, но похоже, что они не могли начать стрельбу, пока кристаллическая матрица машины наполнялась энергией. Подобравшись вплотную, воины наконец смогли рассмотреть мерцающую, кажущуюся иллюзорной поверхность монолита и мерзкие символы, выгравированные на ней.
Сикарий заметил, что кристалл на вершине пирамиды начал светиться ярче прежнего, когда разряды молний запитали его энергией полей накопителей. Матрица постепенно активировалась.
Само сооружение сопровождал небольшой отряд некронов-рейдеров. Они не отставали от него ни на шаг, держа оружие наготове, но до сих пор ни разу не выстрелив. За всю свою бытность воином Ультрамара Сикарий провел немало вылазок против тяжелой техники. Он знал: бронетехника — грозная сила на поле боя, а ее могучие орудия способны совладать со всем, кроме, пожалуй, самых крупных пушек. Но при этом танки громоздки и относительно медлительны, и потому отряд солдат с бронебойными гранатами, занявший тактически верную позицию, становится для них смертельной угрозой. Монолит танком не был, и Сикарий подозревал, что его странная поверхность будет устойчива к большинству видов оружия, однако он надеялся если не уничтожить машину полностью, то хотя бы нейтрализовать ее.