Я переоделась в черную тунику и шорты в тон. Волосы собрала в пучок. Глухой стук в дверь, заставил меня рыкнуть. Подойдя к двери, я увидела Алекса через стеклянное окошко двери.
— Что? — фыркнула я, и продолжила стоять, как цапля перед открытой дверью.
— Можно войти? — проведя ладонью по волосам, пробормотал Алекс.
— Для чего? Тебе было хорошо где-то целый день, — процедила я сквозь зубы.
— Ева, — сморщив нос, сказал Алекс, а я млела от этого жеста.
— Нечестные игры, Алекс! — взвыла я, и приоткрыла двери шире.
Когда он вошел я, словно почувствовала какое-то странное чувство. Когда я закрывала двери, у меня было непреодолимое чувство, что на меня смотрят. Осмотрев улицу, я никого не увидела.
— Кто там? — обнимая меня сзади, прошептал Алекс мне на ухо.
— Показалось.
Хлопнув дверью, я выпуталась из его объятий и пошла на кухню. Нога уже практически не болела, а бинт только мешал. Я сняла его, а нога словно ожила.
— Где ты был? — войдя на кухню, спросила я идущего за мной Алекса.
— Были дела, — пожав плечами, сказал Алекс.
— Дела? Какие дела? — наливая бокальчик вина, фыркнула я.
— Прости, что не позвонил.
— Ни разу, Алекс.
— Прости.
— Пошел ты… — сжала я бокал настолько, что он аж лопнул в руке. — Черт.
— О, господи! — Алекс сорвался с места и начал убирать осколки со столешницы.
Моя рука лишь немного поцарапалась, а я была вся в вине. Даже бокал не остудил мой гнев.
— Да что сегодня за день… — буркнула я, помогая собирать Алексу осколки.
— Я уберу, помой руку, — серьёзно сказал Алекс.
Я кивнула ему и пошла к раковине, удивляясь, что не наступила ни на один осколок. На моё удивление Алекс подмел, даже протер всё сам, пока я стояла в начале кухни босиком.
Когда с недоразумением было покончено, он уперся кулаками в столешницу и поднял на меня свой взгляд.
— Ты спишь с ним? — резко спросил Алекс.
— С кем? — выпучила я глаза, а он глухо хмыкнул.
— С Адамом! Понравился? Он всем нравится! Он постоянно так делает! Уводит каждую, которую я привожу в дом! — закричал Алекс, а я аж вся сжалась.
— Что ты несешь? Ты спятил? — недоумевающе посмотрела я на него.
— Ответь мне на вопрос, твою мать, Ева! Ты спишь с ним? — кричал Алекс, подходя ко мне.
А я вжалась в стену и была шокирована его состоянием. В глазах безумие, а челюсть ходила ходуном от злости. О чем они говорили на улице? Ссадина на губе начала кровить от его криков, а его кулаки сжались, и этот жест не укрылся от меня.
— Алекс, успокойся, — выставив ладони вперед, прошептала я, а он дернул головой.
Сердце стучало, как бешеное. Если Адам ему сказал, то сейчас он хочет проверить его слова. А если он ему не сказал? И сейчас Алекс берет меня на слабо? Мне придётся что-нибудь сказать.
— Отвечай, Ева!
Глава 12. Истерия
Ева
— Ты совсем спятил такое спрашивать? — включая оборону, закричала я, — Ты совсем что ли? Ты зациклен на своём брате?
— Ответь мне на чёртов вопрос, Ева! — завопил Алекс.
— Пошел вон, отсюда! — закричала я, а он аж ощетинился. Волосы встали дыбом, а лицо перекосило от злости.
— Ева! — стукнув по столешнице кулаком, завопил Алекс.
— Достаточно, Алекс. Я не хочу это слушать! Я позвонила ему, потому что ты был черти где! Я подвернула ногу, а он был единственным кто ответил на мой звонок! Пока ты, повторюсь, был черти где! А теперь проваливай отсюда, Алекс! — медленно подходя к нему, процедила я сквозь зубы, вложив всю злость сегодняшнего и вчерашнего дня.
— Прости! — закричал Алекс, разводя руками.
— Засунь себе своё прости, знаешь куда? — закричала я, а голос аж охрип.
Он даже не дал мне договорить, как подхватил меня и усадил на столешницу. Он впился в мои губы и с неистовой силой начал вторгаться в мой рот. Я пыталась слезть, но он вцепился в меня.
— Отпусти! — прошипела я, сквозь поцелуй.
— Мои поцелуи не такие сладкие, как брата? — отпрянув от меня, грустно сказал Алекс, а я сама не поняла, как ударила пощечину.
Приложив ладони к лицу, я пискнула. Спрыгнув со столешницы, я смотрела на ошарашенного Алекса, который держал ладонь на месте удара.
— О, господи, Алекс… — пробормотала я, подходя к нему, — Я… я… не хотела.
Я была в ужасе. Мои родители всегда меня учили тому, что насилие это плохо. Никогда, никого нельзя бить, даже если его слова ранят тебя. Мой брат ни разу не тронул меня пальцем, родители тоже. Насилие, драки, удары в нашей семье приравнивались к убийству. Моя мать и отец росли хоть и в жёстких семьях, но никогда не были подвержены насилию.