— Гас! Остин! Смотрите за окрестностями! — Мартинес указывает на примыкающую стену белых сосен выше по берегу. — Шум наверняка привлечёт стадо.
Гас и Остин мигом поворачиваются к лесу и наставляют оружие в темноту за деревьями.
Приблизившись к обломкам вертолёта, Лилли ощущает жар на своём лице. Фюзеляж лежит на правом боку, хвостовой отсек и задний винт чудовищно искорёжены. Одно шасси будто оторвано гигантской открывалкой для консервов. Верхний свод кабины и окна люка треснули и запотели — то ли из-за пассажиров, подвергшихся гипервентиляции, то ли из-за клубящегося дыма. Впрочем, неважно по какой причине, но заглянуть внутрь кабины невозможно. Большинство опознавательных знаков на обшивке и шасси покрыто копотью, но Лилли удаётся разглядеть буквы вдоль хвостовой части. Она видит W и, кажется, R... и вроде это всё.
Шум пожара стихает и становятся слышны приглушённые рыдания, доносящиеся из кабины. Мартинес резко поднимает руку. Он подкрадывается ближе.
Приближается Лилли с Ругерами наготове; курки взведены, и она готова выстрелить в любой момент.
— Просто будь осторожен!
Мартинес делает глубокий вдох и взбирается на бок фюзеляжа. Лилли подходит ещё ближе, держа люк на прицеле своих близняшек 22-го калибра. Балансируя на разрушенном металлическом каркасе, Мартинес снимает бандану и обматывает ею задвижку люка. Лилли слышит пронзительный крик.
— ...отсюда!..
Мартинес делает резкий толчок.
Дверца слетает с взвизгнувших петель, выпуская наружу облачко дыма и открывая растрёпанную фигуру обезумевшей женщины. В порванном пиджаке и шарфе, забрызганном кровью, она вываливается из кабины, кашляя и причитая.
— ЗАБЕРИТЕ МЕНЯ ОТСЮДА!
Лилли опускает пушки, понимая, что женщина не превратилась в ходячего. Мартинес вытаскивает жертву крушения из её смертельного капкана. Женщина извивается в его руках, на белом как стена лице — маска агонии. Одна нога страдалицы сильно обожжена, джинсовая материя обуглилась и превратилась в корку, блестящую от гноя и крови. Она прижимает левую руку к животу, через рукав свитера проступает распухший сломанный локоть.
— Лилли, дай руку!
Они оттаскивают женщину подальше от места аварии и кладут её на землю. На вид ей около сорока лет, может, чуть больше. Светлая кожа, обесцвеченные гидропиритом волосы, сведённое судорогой боли, мокрое от слёз лицо...
Она бормочет в истерике:
— Вы не понимаете! Мы должны...
— Всё хорошо, всё в порядке, — утешает ее Лилли, мягко убирая влажные волосы с её лица. — Мы можем вам помочь, здесь недалеко у нас есть врач.
— Майк!.. Он все ещё... — Её веки трепещут, тело выгибается в спазме, она закатывает глаза от боли. — Мы не можем оставить... мы должны... должны вытащить его... мы должны!..
Лилли гладит её по щеке — холодной, влажной и скользкой, как устрица.
— Постарайтесь сохранять спокойствие.
— ...мы должны похоронить его... это то, что я... перед тем, как он...
Её голова беспомощно свешивается набок, и женщина, внезапно, как свеча в порыве ветра, погружается в забытье.
Лилли поднимает глаза на Мартинеса.
— Пилот, — бросает тот, встречаясь тяжелым взглядом с Лилли.
К этому времени дым уже рассеялся полностью, жар поутих, Гас с Остином стоят на часах. Мартинес поднимается на ноги и возвращается к обломкам вертолёта. Лилли идёт за ним. Вдвоём они забираются на погнутое шасси, подтягиваются и заглядывают в открытый люк. Они смотрят внутрь, запах горелого мяса бьёт в нос.
Пилот мёртв. Всё ещё пристёгнутый к сиденью, мужчина в изорванном кожаном пиджаке по имени Майк неподвижно сидит в задымленной, полной искр кабине. Вся левая часть его туловища обуглена и обезображена пожаром. Сгоревшие пальцы на одной руке, одетой в перчатку, намертво прикипели к приборной доске. Когда Лилли заглядывает в эту адскую кабину, на какое-то мгновение у неё возникает чувство, что этот парень — настоящий герой. Он посадил вертолёт на влажную почву речного устья и тем самым спас жизнь своей пассажирке — его жене, девушке?
— Этому парню уже не помочь, — бормочет рядом Мартинес.
— Очевидно, — отвечает она, спускаясь обратно на землю.
Она бросает быстрый взгляд через болотце, где Остин стоит на коленях возле женщины, лежащей в беспамятстве, и проверяет её пульс на шее. Гас нервно поглядывает на лес. Лилли проводит рукой по лицу.
— Но мы, наверное, могли бы выполнить её просьбу, правда?
Мартинес слезает и оглядывает болотце. Ветер уносит прочь остатки дыма. Он трёт глаза.
— Я не знаю.
— Босс! — окликает его Гас с окраины леса. Из окрестных зарослей по ветру доносятся тревожные звуки. — Нам бы уже пора задумать об обратной дороге.
— Уже идём! — Мартинес поворачивается к Лилли. — Мы заберём женщину с собой.
— Но как насчёт...
Мартинес понижает голос:
— Ты же знаешь, что Губернатор сделает с этим парнем?
Хребет Лилли пронзает ярость.
— Это Губернатора не касается.
— Лилли...
— Парень спас жизнь той женщине.
— Послушай меня. У нас и так уйдёт чёртова уйма времени только на то, чтобы протащить её по этому лесу.
Лилли страдальчески вздыхает.
— И ты думаешь, Губернатор не поймёт, что мы бросили пилота?
Мартинес отворачивается от неё и сердито сплёвывает. Вытирает рот. Обдумывает всё.
— Босс! — опять зовёт Гас, и его голос звучит чрезвычайно взволнованно.
— Да мать твою, я же сказал, мы идём!
Мартинес внимательно смотрит на взрыхленную землю, думая, мучительно размышляя... до тех пор, пока решение не становится предельно ясным.
Глава 6.
Они возвращаются к грузовику, когда солнце начинает садиться и тени леса вокруг них удлиняются. Изнурённые дорогой назад через низину, где они столкнулись большим количеством ходячих, они принимают помощь Дэвида и Барбары, подтаскивая тела на самодельных носилках из берёзовых брёвен и ивовых веток к заднему люку грузовика. Они поднимают их по одному в переполненный грузовой отсек.
— Будьте с ней осторожны, — предупреждает Лилли Дэвида и Барбару, которые ставят носилки с женщиной между двух рядов ящиков с продовольствием. Женщина медленно приходит в себя, её голова раскачивается вперёд и назад, а глаза трепещут. В грузовике не остаётся места, и Барбара торопливо переставляет коробки и их ряды, чтобы создать дополнительное пространство.
— Она сильно пострадала, но держится изо всех сил, — добавляет Лилли, забираясь в грузовой отсек. — Хотела бы я сказать тоже самое про пилота.
Все головы поворачиваются в сторону задней дверцы, когда Гас и Мартинес вносят мёртвого пилота, чьи изуродованные останки всё ещё привязаны к носилкам. Дэвид расчищает место для трупа, отпихивая ряд консервированных персиков с одной стороны и освобождая узкую полоску на полу между рядами картонных коробок и полдюжиной баков пропана.
Дэвид вытирает свои подагрические руки о шёлковый жилет и пристально разглядывает останки пилота.
— У нас тут своего рода дилемма.
Лилли оглядывается через плечо и открывает дверцу, Мартинес вглядывается в темное пространство.
— Мы должны похоронить его, это длинная история.
Дэвид смотрит на труп.
— А что если он...?
— Следи за ним, — командует Мартинес. — Если он превратится, используй мелкокалиберный. Мы обещали той леди, что...
— Не сможем!
Внезапный возглас привлекает внимание Лилли к женщине, скорчившейся на железном полу в коконе из ивовых веток, её окровавленная голова свисает, качаясь взад-вперед. Её возбуждённые глаза широко раскрыты, а пристальный взгляд устремлён в потолок грузовика. Она судорожно бормочет, будто во сне:
— Майк, мы южнее... Что там... как же башня?
Лилли встаёт рядом с ней на колени.
— Всё в порядке. Вы в безопасности.
Барбара идёт к противоположному углу отсека, быстро срывает защитную крышку с галлона фильтрованной воды. Она возвращается к раненой женщине с кувшином.