Рик и Гленн кивают друг другу. Мартинес замечает, что они молчаливо чем-то обмениваются друг с другом, но не реагирует.
— Он попросил меня поработать надзирателем, — Мартинес понижает голос, — присматривать за гаражом, где он держал Гленна. Но я и понятия не имел, что он держит здесь узников. Я в основном работаю охранником, всё своё время провожу у забора. — ещё один вздох. Он смотрит на мужчин на другой стороне комнаты. — Я не позволю этому и дальше продолжаться, и хочу помочь положить конец этому гребаному безумию. — он опускает взгляд на пол. — Ведь мы всё ещё люди, вашу мать!
Рик размышляет об этом, облизывая пересохшие губы, при этом морщины на его лице становятся глубже. Он смотрит на Гленна.
— Моя чертова одежда. — он переводит взгляд на Мартинеса. — Моя одежда! — Он качает головой. — Мы были одеты в защитное снаряжение, и когда доктор обрабатывал мою рану... кто-то зашёл и увидел, что было под моей рубашкой. — он медленно покачивает головой, смотрит на потертые стены, углы, покрытые ржавчиной или кровью. — Господи, — шепчет он.
— Что ты имеешь в виду? — спрашивает молодой человек.
— Комбинезон, оранжевая униформа, — бормочет Рик. — Вот как он узнал о тюрьме. Как я мог быть так чертовски глуп?
— Идемте! — Мартинес уже достаточно услышал, а часы тикают. — Мы должны выбираться отсюда.
Рик кивает Гленну и молодой человек щёлкает по козырьку своей кепки.
Затем троица выскальзывает из комнаты и движется по коридору в сторону выхода.
* * *
В течение последних мучительных десяти минут, Брюс и Гейб стоят на самом нижнем подвальном уровне, возле шлакобетонной стены рядом с камерой.
Перед ними взад и вперёд ходит Губернатор с катаной в руках, то выходя в пятно света грязных стоватных лампочек, то пропадая в тени, что-то бормоча себе под нос, с гневно горящими от злости глазами. Каждые несколько минут слышится приглушённый женский голос, едва различаемый за раздвижной дверью. С кем она разговаривает, черт возьми? Что творится в её голове?
Брюс и Гейб ожидают приказа, но решение все никак не приходит: Губернатор выглядит так, словно ведёт борьбу с собственными демоническими голосами, пытаясь разрубить мечом воздух и свои проблемы, время от времени гневно рыча: «Блядь... блядь... блядь... как... блядь... как это вообще блядь...?!»
В какой-то момент, Гейб рискует предположить:
— Эй, босс, почему бы нам не сосредоточиться на тюрьмах вниз по Олбани? Их там целая толпа...
— Заткнись, блядь! — прерывает его Губернатор. — Я должен достать новых кусачих для боёв! Я должен найти новых бойцов! Блядь!
— Босс, может нам... — присоединяется к разговору Брюс.
— ПИЗДЕЦ! — он разрубает воздух мечом. — Грёбаная сучка! — он поворачивается к гаражной двери и изо всех сил пинает ботинком по ржавым металлическим панелям. Дверь гремит и на ней остаётся вмятина размером с пузо свиньи. Гейб с Брюсом дёргаются от звука. — БЛЯДЬ! БЛЯДЬ! БЛЯДЬ! БЛЯДЬ! — Губернатор поворачивается к ним. — ОТКРОЙТЕ ЕЁ!!
Брюс и Гейб обмениваются быстрым, раздражённым взглядом, а затем Брюс направляется к двери, опускается на колени и хватается обеими руками за нижний край.
— Я хочу увидеть, как её блядские кишки вывалятся на землю, черт побери, — рычит Губернатор. Дверь поднимается и Губернатор резко вздрагивает, словно через него пробежала искра электрического тока. — СТОЯТЬ!
Брюс замирает с открытой наполовину дверью, его огромные руки удерживают её за край. Вдвоём с Гейбом они оборачиваются и смотрят на своего босса.
— Закрой её, — произносит Губернатор нормальным голосом, словно кто-то щёлкнул переключатель.
Брюс смотрит на него.
— Конечно, босс... но почему?
Губернатор потирает свой нос и глаза.
— Я лучше...
Мужчины выжидают. Снова обмениваются быстрым взглядом. Наконец Брюс облизывает свои губы.
— Босс, с вами все в порядке?
— Я отложу это на завтра, — мягко отвечает он. — Не хочу делать ничего такого, о чём позже буду сожалеть. — он глубоко вздыхает, потягивает шейные мышцы. Затем поворачивается и уходит. — Я должен рассмотреть это со всех сторон, — бормочет он про себя, даже не глядя на них. — Вернусь через пару часов.
Он исчезает за углом в конце коридора, исчезая в темноте словно призрак.
* * *
— ПОДОЖДИТЕ!
Голос раздаётся внезапно откуда-то из глубины коридора, из тени позади беглецов. И в первый момент Мартинес начинает думать, что его план провалился прежде, чем они успели сделать даже один шаг наружу.
— Пожалуйста, остановитесь!
Трое мужчин вздрагивают и замирают на углу пересечения тоннелей, Мартинес чувствует мурашки на задней стороне шеи. Один за другим они оборачиваются, сначала Мартинес, затем Рик, а потом Гленн. Все они тяжело дышат, их сердца сильно бьются, а дрожащие руки пытаются выхватить оружие. Они пытаются разглядеть, кто та неясная фигура, быстро приближающаяся в желтом конусе света.
— Постойте, — произносит девушка, свет нимбом освещает французскую косу, сплетенную из её светлых волос, а выбившиеся локоны обрамляют её девичье лицо. Халат лаборантки четко виднеется в тусклом свете прохода. Она приближается, запыхавшись.
— В чем дело, Элис? Чего ты хочешь? — громко спрашивает Рик.
— Я всё обдумала, — отвечает она неровным голосом, отдышавшись в темном и душном тоннеле. Где-то недалеко, уровнем выше, слышится завывание ветра на пустых трибунах и мостиках над ними. — Если вы уходите, — говорит она, — я хочу чтобы вы взяли нас с собой. Меня и доктора Стивенса.
Мужчины обмениваются напряжённым взглядом, но никто из них не отвечает.
— Где бы вы ни жили, там определённо лучше, чем здесь... и я уверена, что мы будем полезны для вашей беременной жены, — смотрит Элис на Рика.
Какое-то время Рик обдумывает её предложение. Затем выдавливает улыбку:
— Бесспорно, вы бы нам пригодились. На самом деле...
— Итак, мальчики и девочки, — прерывает их Мартинес. Его голос натянут, словно струна на пианино. — Нам нужно уходить.
* * *
Они быстро продвигаются по ветвящемуся тоннелю, а затем вниз по длинному скату, время уходит. Вскоре они достигают темноты зловонного подвала. Гленн примерно помнит, где держат Мишонн, но сбит с толку этими однотипными гаражными дверьми, раздражающе схожими из-за застарелой смазки и грязи, но он помнит, как его тащили по этому уровню. Наконец они находят последний узкий лабиринт отсека инженерных сетей.
— Я уверен, что это прямо за тем поворотом, — шепчет Гленн, когда они останавливаются в размышлении в тени двух пересекающихся коридоров.
— Хорошо, — мягко произносит Рик. — Забираем её, затем доктора, и уходим. — он смотрит на Мартинеса. — Как далеко отсюда до дома доктора, а оттуда до стены? Легко туда добраться?
— Постойте! — Мартинес поднимает руку в перчатке, а затем громко шепчет. — Постарайтесь... потише. Держитесь позади. — он осторожно всматривается в коридор за углом, а затем поворачивается к группе. — Я был бы очень удивлён, если бы Губернатор не оставил охрану рядом с вашей подругой.
— Может нам... — начинает говорить Рик.
— Идти туда — не лучшая идея, — предостерегает Мартинес. — Если, конечно, вы не хотите, чтобы вас пристрелили. Здесь все знают меня. Я пойду, а потом позову вас, когда всё будет кончено.
Никто не спорит.
Мартинес делает глубокий вдох, отряхивается, а затем поворачивает за угол, оставив троицу нервничать в темноте тоннеля.
Глен смотрит на Элис.
— Привет, я Гленн.
— Элис, — отвечает она нервозным голосом. — Приятно познакомиться.