-Что теперь будет?
Я лишь пожимал плечами, не в силах ответить. Я и сам не знал, что будет.
Спустя еще день Мэри, наконец, пришла в себя и ее перевели в стационар. Когда я приехал в больницу, я долго стоял у двери в ее палату, не решаясь зайти. Рука держала дверную ручку, а я тщетно пытался улыбнуться, мол, все хорошо, ты выздоровеешь, все наладится. Но ничего не получалось. И как я зайду к ребенку с глазами полными жалости? И что я скажу? Все будет хорошо? Почему она должна мне поверить, если я сам себе не верю? Глубоко вздохнув, я открыл дверь и вошел в палату. Сара сидела у постели дочери и держала ее за руку. Мэри, отвернувшись от нее, грустно смотрела в окно, она не плакала, но ее глаза выражали дичайшую печаль. Даже когда я закрыл дверь, она не повернулась, чтобы узнать, кто зашел в палату.
-Мэри? - она повернулась ко мне, я слабо улыбнулся,- Как ты?
Она пожала плечами и отвернулась. Сара посмотрела на меня красными глазами и ничего не сказала. Я, молча, обошел кровать и сел на край, чтобы смотреть племяннице в глаза.
-Ну, чего ты раскисла? Не век же тебе в больнице оставаться? Скоро выпишут, и все будет как раньше.
Она пристально на меня посмотрела и твердо сказала.
-Уже не будет как раньше. Я не чувствую ног.
Сара громко вздохнула. Я не знал, что на это сказать, да, Мэри и не ждала ответа, она опять уставилась в окно.
Через полчала в палату зашел Колин. Все это время мы молчали. Он держал в руках пакет, видимо, только из магазина.
-Мэри, смотри, что я купил! Язык откусишь!- бодро сказал он, но я понял, что это все напускное.
-Ты хоть взгляни,- попросила Сара и Мэри повернулась. Колин радостно поставил пакет на ее кровать и стал показывать покупки.
-Вот смотри: виноград, как ты любишь без косточек, тут еще яблоки, самые сладкие, продавец уверял, и мандаринки, посмотри какие красивые! Я еще купил шоколадку, твою любимую с орешками. А и вот смотри,- он вытащил красивую мягкую игрушку. Большой ярко желтый лев, с шикарной гривой,- Вот нажми сюда,- он протянул ее дочери, и она нехотя взяла, нажала. Лев протяжно зарычал.
-Вот, как ты и хотела. Можешь назвать его Симбой, тебе же нравится этот мультик.
-Спасибо,- кивнула Мэри и отвернулась к окну, положив игрушку рядом. Я шокировано смотрел на племянницу. И эта та девочка, которая сотню раз пересмотрела «Король лев»? Та, которая знает наизусть все слова, все движения и взгляды героев? Которая не раз доставала меня, рассказывая, что ей в нем нравится и, прося посмотреть его с ней? И сейчас она просто положила льва рядом.
Колин от этого был подавлен. Он опустил голову и вздохнул. Глаза его снова потускнели. Он видно хотел порадовать дочку, купив игрушку, которую она долго просила, но вот как получилось. Сара подбадривающе посмотрела на мужа, но на ее глазах вновь заблестели слезы. Колен вышел из палаты, я пошел следом.
Догнал я его на улице, когда он вновь доставал сигарету из пачки. Я встал рядом. Несколько минут мы молчали, а потом он вдруг горячо сказал:
-Убью ту тварь, что сбил ее,- он достал еще одну сигарету,- Тварь.
-А что случилось-то?
-Он ее сбил в восемь часов, она как раз возвращалась с занятий танцев. Около парка, представляешь? Хорошо хоть остановился, вызвал скорую, а потом уехал. Никто номеров не запомнил. Тварь.
Он докурил и вернулся в больницу.
Потом Мэри выписали. Она полностью поправилась, остались лишь синяки да ссадины и… сломанный позвоночник. Ей наложили гипсовый корсет и рекомендовали долго не сидеть и не шевелиться, вообще желательно только лежать.