Его раздели до пояса. Били палками и розгами до такой степени, что спина его превратилась в кости, с которых свисало мясо, ужасались шрамам от клинка Падшего на его груди. Над ним смеялись и насмехались. Приходили маги и залечивали его раны, и пытки вновь повторялись. К ночи третьего дня к нему пришла Сейдиль Баша, в руках с чистой рубахой и его доспехами. Айдан лежал на койке и она села рядом с ним, проводя тонкими пальцами по его рубцам на груди, ужасаясь и восхищаясь ими. На её лице с острыми чертами промелькнул азарт.
— Мой ханивкар желает видеть тебя. Одевайся и пойдём со мною — голос её был тих и нежен. Айдан подчинился, если уж его вели на казнь, значит всё скоро закончится.
Главный шатёр осадного лагеря был сопоставим с северными залами, в которых проводили тризны и пиры. На шёлковых коврах, привезённых из Даргона, по южному скрестив ноги, сидели офицеры армии Лоренца. По центру был выставлен длиннющий стол, с самыми разными яствами, начиная от жаренного до золотистой корочки быка, заканчивая самыми невообразимыми фруктами, продолжая различными кувшинами с нектарными напитками. По углам танцевали полуобнажённые девушки в золотых украшениях, танцевали медленно, красиво и пьяняще. Тела их двигались в такт барабанами, то медленно они раскачивались и кружились, то быстро двигали бедрами, в удары барабанов и дудок, что играли завораживающею песню. Хотел бы Айдан быть здесь гостем, только вот он пленный, на которого падали презренный взгляды. Он шёл держав спину прямо. Пусть он был связан, терять чести и достоинства он не собирался.
Теперь же он предстал перед Лоренцом и его элитными офицерами. Сейдиль, поклонившись, отошла в сторону. Крамольник был горд, силён и подобен медведю, плащ из шкуры которого укрывал его плечи, в позолоченных доспехах. Тихая мощь, словно у вековой скалы, источалась из него. Сняв перчатку, он протянул Айдану руку, шершавую и грубую, как у любого воина.
— Будь гостем — тихо проговорил он.
— Я бы был гостем и пожал тебе руку, как уважаемому врагу, если бы не был связан и воевал по эту сторону баррикад — ровно ответил Айдан. не выдавая своих чувств. Лоренц ухмыльнулся и кивнул. Один из его солдат обнажил нож и разрезал путы, связывающие Айдана. Потерев запястья от боли жгучих оков, Айдан лишь кивнул, на что в глаза Лоренца сверкнул огонёк пытливой работы ума, и неизвестно о чём была та работа? «Изощрено убить меня? Или же переманить на свою сторону?» думал Айдан, пока из-за спины его врага не появился Рендон Пэтрот, со своим ехидным взглядом.
— Наш, драконоборец! — выдал он, от чего желваки на лице Айдана нервно дернулись.
— И что же ты знаешь о нём, старый друг? — спросил мятежник Кон-Итьен у контрабандиста
— Айдан Анкит или же СтоннКассел. Победитель битвы за Вингрхайяр, наездник императорского грифона. Сержант, протеже Гарета СтоннКассела. А ещё его кличат Карденхолльском Мясником, за бойню., учинённую в одноимённом городе. Жених Сейны Элерон, ну, точнее, Сейны Имнари — Айдан проглотил противный комок и подавил желание ценою собственной жизни задушить Пэтрота собственными руками. Контрабандист лишь просмеялся, зная, что Айдан ничего о Сейне и не знает
— Что Айдан, не знал? Немудрено. Такие как Сейна, страстные и скромные одновременно, они же ведь, одну среди сотен тысячи икать придаться. Поверь, я знаю её куда ближе, чем тебе кажется. Что молчишь, драконоборец? — каждое его слово было пропитано ненавистью и ехидством, словно Айдан не был для него соперником.
— Хорошо смеется тот, кто смеется последним, Пэтрот — прорычал Айдан, в ответ контрабандист хохотнул
— Хочешь знать как она? Поверь, она похорошела, даже очень и наверняка галопом несётся к тебе. Я же ведь следил за вами, ох, как же стремительно развивались ваши отношения…-
— Хватит Рендон, лучше пригласи к нам Балкраса. — оборвал его Лоренц. Контрабандист фыркнул, но приказ исполнил. Лоренц, восседая во главе своих офицеров, с Сейдиль по правую руку, рукою пригласил Айдана к столу. Тот сел прямо перед ним. При нём было всё. Перстень грифонов, кольцо Орина и амулет Сейны. Красивая служанка, чьё лицо скрывала золотая маска, поднесла им кубки вина.
— Говорят, ты бился с Падшим? — спросила Сейдиль
— Но проиграл — ответил Айдан, понимая, что врать ему незачем. Больше незачем.
Сейдиль посмотрела прямо в его глаза и ему стало не по себе. Они были слишком хищными. Слишком опасными. От опасных и прекрасных женщин, как правило, надо держаться подальше. Это он чётко знал.
Вскоре в шатёр, вместе с Пэтротом, пришёл человек, чьё рука была изуродованная и рукой-то назвать это было трудно. Мясо, который кое-как зажило и теперь потихоньку регенерировало. Глаза не человеческие, с чёрными вертикальным зрачками и желтой как солнце радужкой. Он был похож на типичного кинхртца, за исключением множественных шрамов и чуть более тёмной кожи. Айдан знал его. Балкрас Бронегрыз. Он слышал легенды о том, что драконы облачались в смертных, чтобы жить среди них, но своими глазами увидеть, как дракон ходит в обличии человека. Балкрас и Рендон сели рядом с Лоренцом.
— Ты отличился тем, что принадлежишь к роду СтоннКасселов. Отличился воинскими умениями, храбростью и благородством. Присоединись ко мне, стань новым лордом СтоннКасселом, начни новую династию и помоги мне построить империю, которая будет достойна империи Нерана. Или же завтра тебя выпотрошат и насадят на кол перед стенами Кулдара. — закончил Лоренц. Краем глаза Айдан заметил три знакомых силуэта. Встав по углам, они сняли маки и подмигнули ему. Вал. Дэн. Сурана. В ответ Айдан испил вина и сказал
— Тогда я выпью за свою погибель! — воскликнул он, вставая с шёлковых ковров, выходя в центр шатра.
— За мою смерть, как верного данным клятвам легионером! За смерть честного и доблестного воина! За смерть, которую я предпочёл предательству! Не знаю, что сподвигнуло тебя, Балкрас Бронегрыз, встать на сторону Крамольника…Но ты тоже предатель. Ты предал свой род, род Ка’Джор’Вар — прорычал Айдан и в этот момент Дэн закричал, кидая в солдат подожжённые бутыли с горящий смесью
— Ловите Джейстенский Огонь, ублюдки ваетирские! —
К этому моменту, лейтенант Амелион и Джорд Тебрил вылили жидкость до катапульты с требушетами и поднесли факела. В секунду дерево заполыхало ясным огнём и легионеры не тратя не секунды, рванулись наутёк. Сейчас солдат Лоренца меньше всего интересовали эти двое, так как огромные столбы пламени поднимались с небу, сжигая не только осадные орудия, но и палатки лагеря. А вот главный шатёр полыхал как огни Монс-Ранхара.
Удача им благоволила и когда они уже выходили из лагеря, весь отряд, вместе с Айданом был в сборе и теперь они неслись с бешенные к реке, в надежде успеть переправиться. На стенах Кулдара уже стояли лучники, а маги-близнецы готовились поддержать их своими заклятиями.
Две сотни метров отделяли их от берега. Внезапно засвистели стрелы и послышался истошный крик. Лейтенант упал с простреленным коленом, а Валу пробило плечо. Конный отряды двигались на них, навострив копья. Айдан истошно закричал
— АЛЬВА! — и сей же момент послышался яростный орлиный крик, несший смерть с небес. Императорский грифон фурией налетел на конный отряды, разрывая лошадей и всадников своими когтями и клювом, упиваясь кровью своих жертв. Кровавая и яростная пелена застыла перед её глазами и Альва растерзала всех всадников. Увидев Айдана, своего верного ездока, её орлиные глаза расширились и он подбежала к нему, утираюсь об его плечо. Было решено усадить раненных на спину грифона. Вал и Нил Амелион мертвой хваткой вцепились в её перья. Альва взлетела под крики Айдана, а остатки отряда понеслись к Кулдару, переправляясь через холодную реку.
Вновь засвистели стрелы и вода стала алой от пролитой крови. Над их головами пролетели огненный шары и молнии, повергая стрелков южан в пепел. На берег вышли все четверо и только Айдан с Сураной стояли на ногах. Одна из стрел пробила шею Дэна, а три арбалетный болта пробили грудь Джорда. Сурана горько заплакала. Айдан протряс её за грудки и рявкнул