Роман заворожено слушал императора, поглядывая на алтарь, который, как оказалось, был одновременно и ключом к богатству Византии.
– Ваше величество. Я предлагаю это сделать сегодня. Одному Богу известно, как сложатся завтра обстоятельства, смогу ли я в точности выполнить ваше поручение?– заколебался Роман.
Император опять повернулся к алтарю. Логофету вдруг показалось, что он хочет его повернуть.
– Для меня очень важно, чтобы ты это сделал именно завтра и именно без меня, – сказал он очень медленно.
– Но почему? – забеспокоился Роман.
– Потому что завтра ты единолично примешь решение, что делать с этим золотом.
– Но ведь вы уже распорядились, что мне надо сделать. Завтра я поступлю именно так.
– Нет, Роман, – сказал император и загадочно улыбнулся, – сейчас ты узнаешь ещё одну тайну этого священного алтаря. Если его крутить налево, то он провалится вниз, унося с собой под землю всё имеющееся золото.
– Вы хотите сказать, что если крутить алтарь против часовой стрелки, то можно уничтожить то несметное богатство, которое столько лет хранилось для блага Византии?
– Совершенно верно,– обрадовался догадливости своего логофета император и продолжил уже вполголоса, – сегодня никто не сможет принять правильного решения. Ты это сделаешь завтра сам, без меня.
– Ваше величество! Это огромная ответственность! Я не вправе решать самостоятельно!– воскликнул в замешательстве Роман.
– Властью, данною мне, я наделяю тебя подобным правом. Ты тот самый сын своего народа, которому я поручаю завтра единолично решить судьбу этого золота. Прощай, господин логофет.
Сказав это, император направился в сторону своей опочивальни и Роману ничего не оставалось, как покинуть дворец. Он решил вернуться в трактир, где его все с нетерпением ждали. В тяжёлых раздумьях Роман быстро шагал по тёмной Месе. И вновь он ощутил на себе чужой взгляд и, остановившись, долго всматривался в темноту, стараясь выявить, наконец, своего преследователя, но никого не обнаружил.
Несколько встревоженный, логофет тем не менее благополучно добрался до трактира.
– В каком состоянии наши корабли? – обратился Роман к Соломону и Луке и, узнав, что всё в порядке, приказал, – вам обоим и Льву на завтра задание – следить за воротами и калитками сухопутных стен города. Корабли же держать в готовности и ждать моего распоряжения.
– А что завтра может случиться? -осторожно спросил Сократ.
– Всякое, – уклончиво ответил Роман, – кстати, что ты намерен предпринять, если, не дай Бог, турки ворвутся в город?
– А ничего,– беспечно ответил старик,– что с меня взять? Я не баба и не вельможа. Обычный пожилой трактирщик. Мне отсюда некуда уйти.
– Что ты говоришь, отец? – вмешалась Ирина, – неужели ты останешься среди турок?
– А что в этом такого? Мы же жили среди них в Адрианополе. У нас даже сосед был хороший, Ибрагим. Ты что, забыла, как меня там уважали?
– Это тот Ибрагим, что попал в выгребную яму? – весело вспомнил Роман про скотника.
– Он самый, – подтвердил старик, и все дружно расхохотались, вспомнив о своих прошедших приключениях.
Эти воспоминания смогли хоть на одно мгновенье рассеять их мрачные мысли.
– Нет, Сократ, – сказал уже серьёзно Роман,– на сей раз тебе среди турок делать нечего. Мы не представляем свою компанию без тебя. Так что, если завтра случится непоправимое, ты уедешь вместе с нами. Одного тебя здесь мы не оставим.
– Конечно, не оставим, – согласилась Ирина, – об этом не может быть речи.
– А вы все трое будьте готовы завтра в любой момент к отплытию,– обратился уже к девушкам Роман.
– Куда? – спросила Елена.
–Об этом узнаете завтра. Ну что, всё оговорили? Теперь пора на покой. Отдыхайте. Завтра трудный день.
Ранним утром 29 мая, в предрассветный час после священного для мусульман намаза начали грозно бить барабаны, греметь цимбалы, заунывно визжать зурны. Турки под крики и улюлюканье пошли в атаку. Их дикие возгласы смешались со звоном всех церковных колоколов Константинополя, призывающих защитников на стены.
Турецкая мощная артиллерия дала залп по стенам. Два ядра перелетев поверху, угодили в церковную стену, вызвав значительные разрушения. Третье же ядро попало в уже проделанный пролом, разломав сооружённый частокол. Греки бросились заделывать дыру, однако было ясно, что до подхода первой волны атакующих они явно не успеют.