— Спасибо, мама, — сказал Кит, и Гизелла встала и обняла его.
— Это не ради тебя, — тихо сказала она, чтобы слышал только он. — Я напитываюсь внуком, пока могу. Запасаюсь на зиму.
Когда Гизелла ушла, Рохи тихо удалилась в свой кабинет, а Кит сел за стол и открыл входящие сообщения.
Затем он включил камеру.
— Привет, пап. Я тоже тебя люблю. Спасибо, что смог подлететь поближе, чтобы послать сообщение. Я знаю, как это трудно. И люблю тебя за это. Растить ребенка — это самое страшное, что я когда-либо делал, и мне это нравится. Мне нравится иметь ребенка. Нравится быть отцом.
Я знаю, вы с мамой не хотели, чтобы все так обернулось. Но, что бы ни случилось, я всегда знал, что вы меня любите. Я научился этому от вас. Если я смогу передать только это, уже хорошо. Это великолепное наследство. Самое лучшее.
Он попытался найти еще слова, но мозг заполнила усталость. Он пересмотрел запись, отправил, почистил систему, как делал всегда после получения чего-нибудь из подпольной сети, принял душ и собрался спать.
Рохи не было в спальне. Кит нашел ее у детской кроватки, смотрящей на маленькую жизнь, которую они создали вместе. Мягкий круглый животик Бакари поднимался и опускался во сне. Кит постоял там вместе с женой и сыном.
— А он сильный парень, да? — сказала Рохи.
— Да. И родители его любят.
— Ладно. Пойдем.
Глава десятая. Фаиз
Планетарная геология — не та специальность, на которую обычно поступают ради карьеры серого кардинала. Не так уж много общего между анализом осадочных пород на первом курсе и умением заставить людей бороться за ваше влияние в вопросах жизни и смерти. Добавьте политическое воздействие на империю, простирающуюся на всю галактику, и общего станет еще меньше.
Но, сам того не желая, Фаиз все же вляпался во все это.
Он парил в личной каюте Ли с грушей виски в руке. Виски было вязким и торфянистым, слишком резким, чтобы пить во время перегрузки. Несколько недель в невесомости притупили вкусовые рецепторы, и сейчас это виски было в самый раз. Ли, заместитель Элви, выводил на экран сообщение из дома. То есть, с Лаконии. Несмотря на то, что Фаиз прожил там много лет, он так и не привык считать ее домом.
— Вот, — сказал Ли, отталкиваясь от своего стола.
— Ладно, и кто это? — спросил Фаиз.
— Его зовут Гальван уд-Дин, руководит исследованиями в экстраполяционной физике.
— Ясно. То есть, я не пойму ни слова, верно?
— Я попросил его изложить версию для образованного дилетанта.
На экране появился одетый в рубашку без воротника узколицый мужчина с длинной, аккуратно подстриженной бородой. Он слегка кивнул в камеру.
— Спасибо за ваше время, доктор Саркис. Я действительно это ценю.
Поскольку это была запись, Фаиз позволил себе вздохнуть.
— Хотел поделиться с вами кое-какими гипотезами, собранными моей рабочей группой. Думаю, вы сочтете их весьма перспективными, — сказал узколицый человек и явно собрался с мыслями. Выражение его лица стало таким, какое Фаиз видел у школьных учителей, пытающихся быть дружелюбными. — Как вам, я уверен, известно, свет является мембранным феноменом на поверхности времени.
Фаиз осушил грушу с виски и протянул руку за следующей. Ли уже держал ее наготове.
В течение получаса уд-Дин приводил удивительно понятные доводы в пользу того, что медленно живущие медузы Элви закончили свое эволюционное развитие как сложная, обширно распределенная структура, похожая на мозг, полагавшаяся на контринтуитивный постулат о том, что при замедлении времени далекая звезда испускает фотоны, которые мгновенно поглощает наблюдатель, даже если человеку со стороны, такому как Фаиз, кажется, что прошли годы. Ограничивающим элементом в такой системе всегда будет масса, и поэтому технологии перемещения массы — манипуляция инерцией, кольцо врат — должны были стать приоритетными, и, судя по всему, так и случилось.
К концу презентации Фаиз разволновался не меньше, чем уд-Дин, и даже не допил вторую порцию виски.
— Хочется верить, что вы понимаете, — сказал уд-Дин, — почему я возлагаю такие надежды на эти исследования. Вот почему я вынужден просить вас о помощи. Новые распоряжения Директората по науке отдают нас в подчинение полковнику Танаке... Я не оспариваю тот факт, что Первый консул имеет абсолютное право направлять наши усилия, как считает необходимым, но он прислушивается к вашему мнению. Если бы вы могли убедить его не прерывать наши исследования, если это не является критичным для империи, то я... Я говорю все это лишь потому, что чувствую — мы находимся на грани прорыва, и мне бы не хотелось, чтобы Первый консул принимал решение относительно нашей рабочей группы без полного понимания ситуации. Спасибо. Благодарю вас за уделенное время.