Братья стояли лицом к лицу. Лицо Доброго Директора омрачилось.
А затем мрак исчез, словно прошла гроза и снова светит солнце.
– Знаешь, если так посмотреть, то рана вполне нормально заживает. Как и твоя нога, – легкомысленно сказал Райан, снова надевая ботинок. – Все между нами идет так, как и должно. Лучше не бывает, как ты и сам сказал. Но мне пора. Меня ждут мои любимые ученики… Жаль, что ты не заполучил себе читателя. Мидас – просто идеальный ученик. Вообще не похож на Крюка или Вулкана, которые постоянно что-то замышляли. Он будет бриллиантом в моей короне. Всегдашником, которого я возьму под крылышко. И, конечно же, за это я благодарен тебе.
Райан пронзил Рафаля взглядом синих глаз, затем направился к лестнице. В дверях он обернулся и улыбнулся брату.
– Я готов поклясться, что ты любишь эти сэндвичи.
Он спустился по лестнице и вскоре исчез из виду. Эхо донесло звук хлопнувшей двери.
Рафаль остался сидеть один. Он весь напрягся.
Маски медленно спадают.
Добро станет Злом, а Зло – Добром.
Дразнить злодея опасно, подумал Рафаль. Ибо сейчас, в этот момент, оба брата смертны. Это доказывает рана на ноге Райана. Пророчество Садеров действует. Один из Директоров школы может в любой момент умереть. Двое могут стать одним-единственным.
И Рафаль должен сделать все, чтобы это был нужный Единственный. Чтобы выжил именно он.
Но пока нужно ждать.
Ключ ко всему – Мидас.
Судя по тому, что он увидел в глазах мальчишки, тот тоже себе на уме, что бы ни думал его брат.
Это лишь вопрос времени.
Всегдашник, которого Райан возьмет под крылышко, отправится в собственный полет.
Любимец Добра станет тайным оружием Зла.
«Терпение», – сказал себе Рафаль.
Скоро читатель придет к нему.
11
У принцессы Кимы была привычка давать мальчикам затмевать себя.
Она выросла с тремя старшими братьями, и все они должны будут побывать королями Мейденвейла, прежде чем она сможет претендовать на трон. Когда она пожаловалась отцу на эту несправедливость, король посоветовал ей найти принца из какого-нибудь хорошего королевства, чтобы выйти за него замуж.
– Вот как девочки вроде тебя становятся королевами, – подмигнул он ей.
Ей тогда было одиннадцать.
Но потом пришло время Кимы: именно ее, а не братьев выбрали учиться в Школе Добра. Она прославит свое имя в сказке, которую будут знать все Бескрайние леса… ее запомнят не как королеву, а как легенду…
Все началось хорошо. Сториан написал о ней в своей сказке об Аладдине и его лампе с плохой магией. Да, ей там отвели всего лишь роль подружки, перо уделило основное внимание нахальным и невоспитанным мальчишкам, но само то, что ее упомянули, уже говорит о том, что она стоит на пути Добра.
Так почему же, следуя этому пути, она оказалась в тысяче миль от Школы Добра, в компании еще более нахальных и невоспитанных мальчишек, и сейчас ее ведут к каннибалам?
Прихвостни Пэна вели их вверх по холму, связанными. Солнце превратилось в красный шар на горизонте. Крюк и Аладдин, которые шли перед Кимой, по-прежнему одетые только в шортики с перьямими, о чем-то шептались; кожа Крюка после самбы на жарком солнце стала ярко-розовой. Ботик и двое других Потерянных мальчишек тоже о чем-то шептались. Кима слышала лишь обиженное бубнение: «Какое еще путешествие… поймали Крюка… никакой награды…» – но этого оказалось достаточно, чтобы она смогла незамеченной сунуть нос между двумя друзьями.
– Нас вот-вот съедят. Надо что-то делать!
Мальчики не ответили. Она пнула Аладдина пониже спины.
Крюк сердито глянул на нее:
– То, что нас съедят, далеко не самая большая проблема, принцесса. Смотри.
Она вслед за ним посмотрела на горизонт. «Веселый Роджер» летел на юг, превратившись в крохотную точку на небе.
– Питер Пэн на этом корабле. На моем корабле. Пэн, которого мы пришли убить!
– А теперь его нет, а мы станем обедом! – прошипела Кима. – Нам нужно бежать на наш корабль, к Капитану Пиратов, Гефесту и никогдаш…
БУМ!
Издалека послышались взрывы, затем появились всполохи огня и клубы дыма, и все дружно повернулись на запад. Из тумана выплыл горящий корабль и погрузился в Свирепое море.
Кима схватилась за сердце.
«Буканьер».
Толпа «Мальчишек ПЭНА» на берегу вскинула оружие и радостно закричала.
В глазах Аладдина стояли слезы.
– Гефест.
Он посмотрел на Киму, потом они оба – на Крюка. Он разглядывал тонущий корабль, надеясь увидеть хоть какие-то признаки жизни среди дыма и обломков…
Ботик толкнул их в спины, заставляя пленников идти дальше. Двое мальчиков в перьях шли бок о бок, принцесса Кима – позади.