Корен повернулась к проему в стене, вглядываясь в ночь. "Фарвен, ты готова?"
Взгляд эльфийки задержался на Дайлене, как будто она раздумывала, оставаться ли ей с ним. Но спустя, казалось, целую вечность, она кивнула.
Корен протянул руку к Олдрину. Его разум все еще пылал от ярости, когда он сражался в небе вокруг башни инкубатора, но он услышал ее зов.
"Фарвен, нам нужно идти".
Эльфийка покорно кивнула и двинулась к Корен, но остановилась на полпути, повернувшись к своему учителю. "Мастер Дайлен".
Дайлен повернулся к Фарвен, приподняв бровь.
"Умри хорошо".
Мягкая улыбка тронула края рта Дайлена. "Живи лучше".
С этими словами Фарвен повернулась, подбежала к отверстию в стене и выпрыгнула в ночь. Корен показалось, что по щекам эльфийки текут слезы.
Она в последний раз взглянула на Дайлена, затем глубоко вздохнула и бросилась за Фарвен. Падая, Корен окутала себя нитями Воздуха и потянулась к Олдрину. Прошло всего несколько мгновений, прежде чем она почувствовала прохладное прикосновение его чешуи под своими руками.
Из груди дракона донеслось урчание, и в глубине сознания Корен промелькнуло облегчение.
"Я в порядке", - сказала она, положив руку на шею Олдрину. "Мы не должны останавливаться".
Из груди Олдрина раздалось глубокое эхо.
Корен вплела в свой голос нити Воздуха и Духа. "Фарвен, мы отправляемся в Восточную башню".
ЧАСТЬ IV: ПРЕДАТЕЛЬ
В воздухе внутреннего святилища витал запах дождя и свежей крови.
То, что когда-то было одним из любимых мест Элтоара в городе, теперь представляло собой лишь развалившуюся гробницу. Меньше половины бра еще держали свет, потоки крови заливали белый каменный пол, а палата была завалена телами тех, кого он когда-то называл друзьями. Потолок, который когда-то был таким красивым, был разрушен. Рельефы, вырезанные в его нишах, лежали кусками.
Но только одна вещь вызывала боль в его сердце: разбитые останки бесчисленных драконьих яиц, мерцавших в тусклом свете камина. Фейн сказал, что они будут спасены, но даже он не властен над ураками - погаными тварями. Они служили Эфиальтиру и никому другому. У него было много имен: Предатель, Бог Крови, Предвестник Тени. Но на жестоком языке ураков он был "Убийцей жизни". Как бы его ни звали, эти твари умирали за него и убивали за него. Даже мысль о том, чтобы назвать этих существ "союзниками", вызывала у него тошноту, но они были средством достижения цели.
Элтоар опустился на одно колено, подбирая разбитые осколки тускло-желтого яйца. В уголках его рта застыло рычание, а в сознание просочилась ярость Гелиоса. Прости меня, старый друг. Все было не так, как должно было быть.
Мрачная покорность овладела драконом, когда он взмыл в небо над башней.
Новый порядок. Мир, где Дралейд и маги не склонялись перед теми, кто стремился их контролировать. Мир, где корона не сидит на головах простых людей, которые не ищут ничего, кроме собственной выгоды. Таково было обещание Фейна. Элтоар понимал, что ничто стоящее не достигается без жертв, но это была не та жертва, которую он себе представлял.
"Мне жаль." Элтоар поднялся во весь рост, позволив осколку яйца удариться об пол. Его взгляд задержался на телах, украшавших пол внутреннего святилища, пока он шел к лестнице на дальней стороне. Твари были безжалостны. Даже управляющие и слуги лежали безжизненными, их тела были разорваны на куски. Слова Фейна не выходили у него из головы. Все, кто не присоединится к нам, должны умереть. Это простая истина, Элтоар".
Элтоар понимал логику, но это не означало, что его сердце не разрывалось на части от того, что он сделал. В его сознании промелькнул образ безжизненного тела Альвиры. Он не терял надежды, пусть и небольшой, что она увидит правду. Почему она не видела? Почему она не видит лицемерия Ордена? Ошибочность системы, в которой власть имущие были просто пешками для слабых глупцов. Он почувствовал, как внутри него бурлит гнев. Отчасти на нее, а отчасти на себя, за то, что подвел ее. Он будет оплакивать ее смерть, пока время не опустошит океаны и не сотрет горы в пыль. Но сейчас ему нужно было сосредоточиться. Ему нужно было посмотреть, выжили ли яйца после кровожадности этих мерзких тварей.
Тела двух ураков лежали на земле у подножия лестницы. Элтоар даже не остановился бы, чтобы взглянуть на них, если бы не то, что один из них был разрублен пополам, внутренности разбросаны по полу, а ног нигде не было видно.
Не успел он удовлетворить свое любопытство, как по коридору разнесся звук стали о сталь, а затем грохот камня. Элтоар еще раз посмотрел на разрубленный торс Урака, поджал губы и направился к источнику звука.
На бегу он потянулся за мечом, пристегнутым к спине, но нащупал лишь воздух. Он оставил его в зале совета. Клинок, который забрал жизнь Альвиры Серрис. По правде говоря, это было не то оружие, которое он хотел бы снова взять в руки. Гнев поглотил его в зале совета. Но после, когда он сидел верхом на Гелиосе, а дождь барабанил по его доспехам, приглаживая волосы на голове, в душу закралась тоска.
Элтоар остановился у входа в инкубатор. Изнутри донесся гортанный вой.
На мгновение он задумался о том, чтобы прикоснуться к драгоценному камню, висевшему на цепочке у него на шее, но лишь на мгновение. В отличие от Искры, магия Крови - или Сущности, как называл ее Фейн, - черпала свою силу не из души владельца, а из Сущности, собранной из душ умирающих. Она опьяняла. Она не притупляла и не ослабляла тебя, как Искра, она текла сквозь тебя, как огненная приливная волна, воспламеняя каждый аспект твоей сущности. Только самые могущественные маги могли использовать Эссенцию крови, когда она впервые высвобождалась из души человека. Элтоар видел, как жизнь выжигалась из глаз слабых людей, которые пытались сделать это. Драгоценный камень, однако, действовал как буфер, сохраняя Эссенцию и позволяя использовать ее постепенно. Элтоар протянул руку к своему белому нагрудному щитку, навис над тем местом, где под ним был спрятан драгоценный камень, светящийся тусклым красным светом.
Нет. Он не будет использовать его, пока не возникнет необходимость.
С тяжелым вздохом он выкинул эту мысль из головы и вместо этого потянулся к Искре, потянул за нити Воздуха и толкнул их в тяжелые деревянные двери, ограждавшие инкубаторий. Двери легко поддались и распахнулись, открывая огромный инкубатор, который когда-то был гордостью Ордена в Илнаене. Как и вся остальная башня, теперь это были лишь руины.
В задней стене зияла дыра, выходящая в бурю, поглощавшую розовато-черные небеса. По всему периметру помещения ниши, вделанные в стены, обрушились, раздавив яйца, которые они охраняли.
В центре комнаты, спиной к проему, стоял человек в темных кожаных доспехах с мечом в руке. Кровь текла из глубокой раны в его левом плече, а правый глаз был опухшим. Только через мгновение Элтоар узнал в этом человеке Дайлена.
Перед ним стояли пять ураков, двое из них были отмечены кровью. Эти громадные существа превосходили своих меньших товарищей. Их рост составлял не менее десяти футов, они были покрыты толстыми мышцами, которые, как знал Элтоар, скрывали молниеносную скорость. Кровавые руны покрывали их кожисто-серую кожу, излучавшую красное свечение и дым. Если битва не убьет их, то кровавые руны убьют. Любая магия крови требовала жертв.