Внутри было многолюдно. У ворот столпилось порядочно людей — обычное дело: продавцы лимонада, факир, у которого прямо на ладони росло небольшое деревце, всякие нищие и нечто вроде театра марионеток, за спектаклем которого наблюдала группа женщин в паланкинах.
Далее дорога, вдоль которой тянулись храмы и небольшие здания, вела к центру города и была забита повозками, запряженными буйволами, верблюдами, паланкинами и целой толпой путешественников, едущих верхом и бредущих на своих двоих. Большинство из них составляли крестьяне, добирающиеся на базар, но то тут, то там виднелись слоны, несущие на спинах красные с золотом паланкины, под которыми ехали знатные набобы или богатые местные леди. Сплошной Болливуд!
Попадались и купцы, трясущиеся на своих мулах в сопровождении слуг, и дюжина местных наемников — рослых хайберцев-пуштунов, свирепых горцев, по-военному шагавших в колонне по два, в кожаных куртках и красных шелковых шарфах, повязанных вокруг остроконечных шлемов. Прямо на улицах мелочные торговцы выставляли для продажи на почерневших от крови досках засиженное мухами мясо, и повсеместно — горы овощей и фруктов. Немного дальше находилась придорожная обжираловка, где посетители сидели на корточках, склонившись над чашками немыслимо острой и бог знает из чего приготовленной стряпни.
И все это тонуло в аду потной, шумной и вонючей толпы смуглых туземцев. Бросалась в глаза молодость здешнего населения, обилие лиц, на которых еще не появилось растительности, масса юных женщин со сладострастными взглядами… И все эти люди — не более как выжившие, избежавшие смерти, уничтожающей здесь каждого второго в возрасте совсем юном. Слишком шумно, слишком жарко…
Виктора приняли во внутреннем дворе дворца султана Типу. Благо парень предварительно посетил цирюльню- побрился и подстригся. У индусов все было устроено просто, как три копейки. Касты, то есть по-местному «варны» означали «цвет». И его градации от черного к белому. «Кришна» — «черный» одновременно означал и «тупой», соответственно «панди» — «белый» и одновременно умный. Естественно, при этом ученого называли самым белым — «пандитом». А такая белая кожа как у нашего попаданца подразумевала обширные глубины ума. Не считая того, что он был неофициальным посланником знаменитого и могущественного Белого Царя.
Двор султана был посыпан песком, нижние стены дворца выложены из тесаного камня, украшенного каменотесами искусной резьбой, но выше, со второго этажа, камень уступал место дереву, весело окрашенному в яркие красный, белый, зеленый и желтый цвета. Украшавшие этот этаж арки в мавританском стиле дополняла орнаментом изящная арабская вязь, где каждая надпись содержала суру из Корана.
Во двор вели два входа. Один, представлял собой простые двойные ворота, ведущие к конюшням и складам. Другой, вероятно сообщавшийся с внутренними помещениями, имел вид короткой мраморной лестницы, поднимающейся к широкой двери из черного дерева, инкрустированной мозаикой из слоновой кости. Над этой роскошной дверью нависал балкон, выступающий из-под трех оштукатуренных арок.
Тут же во дворе было нечто вроде зоопарка. Если снаружи царили жара и шум, то внутри был настоящий сад — тенистый и прохладный, в котором на лужайках паслись маленькие антилопы, важно вышагивали павлины, а попугаи с обезьянами кувыркались на ветвях деревьев.
Шесть прикованных к стенам тигров смотрели на парня, и время от времени то один, то другой бросался в сторону человека, и тогда толстая, прочная цепь глухо лязгала и натягивалась. За тиграми приглядывали смотрители — угрюмые здоровенные мужчины, вооруженные длинными шестами. Весело у них тут. Похоже, что неприятных просителей просто скармливают этому зверью. И хрен поспоришь!
Но все выглядело дорого-богато. Даже у голубей, клюющих зерно на мраморных плитках лестницы, были серебряные кольца на лапках. Вы и представить себе не можете, в какой пошлой роскоши живут эти индийские махараджи.
Резанцев, в ожидании аудиенции правителя, ярого поборника этикета, не мог не отдать должное мастерству древних каменщиков и резчиков, потому что вышедшие из-под их резца скульптуры были превосходны. В камне застыли боевые слоны, жестокие странные боги со множеством рук и марширующие армии.
Наконец, на центральный балкон вошли двое: индус и европеец. Индус, пыжащийся как пуп земли, явно султан, а европеец явно присланный военный советник. И Виктор сразу понял, что место «советчика Сталину» тут уже занято. Ладно, он не собирался ставить на Майсур слишком многого. Пусть дела идут, как идут.