Туран покосился на экран под приборной панелью.
— Этот сигнал, что впереди, вот он, сгоревший самоход. А остальные за холмом, так, что ли?
Белорус почесал рубец на скуле.
— Чего же они хотят? Ну ладно, если там ложбина или, будем говорить, яма, то сендеры, конечно, укрыть можно. Но ведь через холм они не проедут? Поверху не проедут, а? Стены поперек стоят, не дадут проехать!
— Может, хотят отрезать нас от Фишки? Вокруг холма нам в тыл выйти? Потом увидим, что там такое. А сейчас гляди, я беру левее, отъезжаю от холма. Им придется действовать, но мы дадим залп прежде, чем они подкатят вплотную. Значит, я еду левей, когда они окажутся справа от нас, разворачиваю «Панч», и ты…
— И я бью с правой! — Белорус оскалился.
— Две ракеты. Или три, самое большее. Не увлекайся.
Туран повел самоход, держась в стороне от холма, за которым локация обнаружила цели, и забирал левее — дальше и дальше от бандитов. Катран не мог покинуть засаду, потому что за «Панчем» с большим отрывом следовали сендеры Фишки. Ударить по самоходу означало подставить фланг, это Катран, конечно, понимал. Но и бездействовать ему тоже было невозможно — сейчас главарь банды должен принять решение. Когда Белорус крикнул, что точки на локации уже почти сравнялись с горизонтальной линией, проходящей через центр круглого экрана, Туран повернул руль — «Панч» двинулся по дуге, разворачиваясь к холму. Прямо по курсу был сгоревший в прошлом сезоне самоход, и Туран успел подумать, что одна ракета может пропасть зря… Белорус занес руку над пультом ракетной установки…
И тут обращенный к «Панчу» склон холма пришел в движение. Огромная масса песка покатилась по скату, рассыпаясь в стороны, взметнулись вихри пыли, крепкий ветерок подхватил их и понес, разворачивая в мутную полосу. Сквозь желто-серую пелену проступил темный прямоугольник — будто там, позади песчаной завесы, открылись ворота в чрево холма.
— Ну, сейчас! — азартно выкрикнул Белорус.
Туран молча взмахнул рукой, отбрасывая пальцы Тима от клавиш. Левой он держал руль, правую занес над пультом.
— Ну давай, ну чего ж ты! — взвыл рыжий.
— Рано!
На Турана накатил приступ — одно из тех озарений, какие случались с ним перед боем. Он словно видел одновременно всю равнину — и холм, который вовсе не холм, а занесенное песком бетонное здание; и стальные ворота в стене, управляемые древним механизмом; и Коську Катрана, скрежещущего зубами от нетерпения, и бандитов в сендерах. Сколько у них машин? Три? Четыре? Сейчас они должны быстро пролететь по тоннелю сквозь холм, вырваться на равнину, развернуться цепью и атаковать одинокий самоход — причем быстро, очень быстро, пока сендеры Фишки пылят в ста с лишком шагах позади.
Сквозь песчаное марево в темном прямоугольнике проступили очертания сендера с горящими фарами, и Туран утопил газ в пол, одновременно щелкая рычажком пульта. Потом, когда «Панч», ревя, словно раненый манис, пролетел с два десятка шагов, он выпустил вторую ракету. Скорость нужна была, чтобы они вылетели с промежутком и поразили разные цели.
Песок перед разогнавшимся «Панчем» встал огненным столбом, взметнулись обломки.
— Тормози! — заорал Белорус, роняя автомат. Откинувшись назад, он уперся ногами в пол, а руками — в приборную панель.
Туран попытался остановить самоход, но не успел — из черной дымовой завесы навстречу «Панчу» вылетел горящий изломанный скелет машины, переворачиваясь в полете. Врезался боком в радиатор, «Панч» содрогнулся от удара, Туран вывернул руль, под колесами хрустнули обломки… «Панч», грохоча, дребезжа и тяжело переваливаясь на перемолотом железном остове, прокатил еще немного и остановился. Белорус, тряся головой, подобрал автомат и выглянул сквозь узкую щель в дверце — «Панч» замер правым боком к длинному холму.
— Что там? — прохрипел Туран, массируя ушибленную о рулевое колесо грудь и сплевывая песок.
Серая завеса из дыма и пыли начала оседать, обрисовались очертания холма. Посередине он провалился, сложился внутрь себя, среди косо стоящих бетонных плит пылали искалеченные сендеры, — первая ракета, вероятно, угодила в головную машину бандитов, вторая разорвалась в тоннеле, прорезающем холм, и обрушила своды.
Белорус закричал, тыча рукой в сторону развалин города. Туран слышал его как сквозь толстый слой ваты. Потряс головой, в ушах щелкнуло, донеслось гудение моторов сбоку и сзади, прорезался голос Белоруса: