Прорабатывался вопрос о выдаче этого оружия и в пехоту. Генерал Николай Петрович Линевич (1838–1908) 20 июля 1905 г. телеграфировал в ГАУ: «Пулемётные ружья ни в каком случае не могут заменить пулемёты. Однако ввиду медленности посылки пулемётных рот считаю весьма желательным посылку пулемётных ружей образца гвардейских команд (т.е. обр. 1902 г.) по два ружья на батальон».
Из полученных 250 ружей-пулемётов к октябрю 1905 г. 210 были распределены следующим образом: по 35 — конно-пулемётным командам, 40 оставлены в стрелковой школе. 24 конно-пулемётные команды вошли в состав частей регулярной кавалерии на Дальнем Востоке и полков Кавказской сводной казачьей дивизии.
А как бороться с пулемётами противника? Скажем, из замаскированного укрытия бьёт вражеский пулемёт. Чем можно поразить его? Выяснилось, что нечем. В русской дивизии даже к 1 августа 1914 г. никакого другого оружия, кроме винтовки Мосина, не было. Разве что наганы у господ офицеров. Правда, командующему дивизией подчинялась артиллерийская бригада. И чтобы поразить пулемёт, командир роты должен был по цепочке передать приказ до командира дивизии, а тот опять по цепочке через командира артиллерийской бригады до командира артиллерийского взвода. Пушки стоят на много сотен метров от переднего края. Дивизионные орудия не могут сопровождать пехоту колёсами — вручную тащить слишком тяжело, а шестёрка лошадей очень заметна, враг легко расстреляет её из стрелкового оружия.
Казалось бы, выход очевиден — нужно лёгкое орудие, которое может передвигаться в боевых порядках пехоты, т.е. нужна полковая и батальонная артиллерия. Полковая артиллерия была введена при царе Алексее Михайловиче и упразднена при Павле I. Павел с Аракчеевым поступили совершенно правильно — полковые пушки были менее мобильными и очень слабыми по сравнению с дивизионными орудиями. В эпоху наполеоновских войн в полковой артиллерии действительно не было нужды. Но к концу XIX в. ситуация изменилась коренным образом. Прицельная дальность действенного огня стрелкового оружия увеличилась почти в 10 раз, а дивизионных орудий — в 2–3 раза. Возникла крайняя необходимость в создании лёгких орудий навесного и настильного огня, которые можно перевозить или переносить на поле боя, в наступлении они должны следовать в передовых подразделениях, а в обороне вести огонь из пехотных окопов. Проекты создания батальонной и полковой артиллерии неоднократно предоставлялись прогрессивными русскими офицерами. Десятки готовых образцов различных батальонных и полковых орудий представлялись с 1894 по 1914 г. Обуховским и Александровским заводами, а также различными зарубежными фирмами. Однако ГАУ в большинстве случаев даже отказывались их испытывать, с порога отвергая саму идею полковой и батальонной артиллерии.
После появления в 50—60-х гг. XIX в. нарезных ружей и пушек их баллистические качества улучшались буквально ежегодно, и наши генералы решили, что все огневые задачи на поле боя можно решить настильным артиллерийским и ружейным огнём. Кроме того, у наших генералов, как в XIX, так и в XX в., был патологический синдром «полигонного мышления». Поле боя они представляли исключительно большим полигоном, т.е. огромным, абсолютно ровным полем в средней полосе России. А то, что боевые действия могут идти на пересечённой местности, в заснеженных лесах Карелии, в горах, на улицах Берлина и Грозного, до наших генералов до сих пор, увы, не дошло, хотя страна и в XIX, и в XX в. оплачивала «полигонное мышление» большой кровью.
Русские в 1854–1855 гг. на укреплениях Севастополя имели значительно больше пушек среднего и крупного калибра, чем союзники, но существенно уступали им в количестве и мощности мортир, т.е. орудий навесного огня. А именно мортиры разрушали укрепления русских и выводили из строя личный состав. Можно без преувеличения сказать, что именно мортиры решили судьбу Севастополя. Позже читатель увидит, что аналогичная ситуация сложилась и в Порт-Артуре.
В 1877 г. пять месяцев почти вся артиллерия русской армии не могла разрушить земляные укрепления турок под Плевной, наспех возведённые уже в ходе боевых действий. Под Плевной русские потеряли 22,5 тыс. солдат убитыми и ранеными, а пятимесячная задержка фактически лишила Россию плодов победы в войне. Надо ли говорить, что трагедия под Плевной была вызвана отсутствием должного количества орудий навесного огня…