— Что? — спросил у него Алекс. — Почему не по каналу связи?
— Я без шлема, — коротко отозвался Нав, не отводя взгляда от какого-то мерцающего экрана на своей панели управления. — Кэп, первая волна разведывательных ботов начинает разворачиваться на орбите планеты. Вторая пошла вглубь, к звезде.
— Ну почему ты без шлема? — устало спросил Роуз. — Нав, сколько раз мы это обсуждали…
— Мне так лучше работается, — отрезал связист. — Мне надо все видеть своими глазами, а не водить пальцем в воздухе перед собой.
Роуз тяжело вздохнул и бросил взгляд на Акку. Та оставалась в шлеме, но, конечно, все слышала благодаря активированным микрофонам. Ее всегда бесила необязательность Навида, но результаты он выдавал отличные, и Аккиле пришлось смириться.
— Что по первой волне? — спросил Роуз.
— Начали сканирование каналов, — отозвался Навид. — Поймаем пару сигналов, найдем сателлит связи и присосемся к нему как обычно.
Роуз кивнул. Дело не быстрое. Рассеянно взглянув на свою панель управления, капитан протянул руку, переключил режимы датчиков, проверил состояние систем корабля. По старинке, как Навид, следя за показаниями приборов и шкалами состояния.
— Акка, — тихо позвал он. — Анализ по системам энергопитания готов?
— Так точно, — откликнулась та, даже не повернув головы.
Ее голос из динамиков шлема звучал чуть глуховато, хрипло, словно она простыла. Но достаточно разборчиво. Если внутренние каналы связи откажут, можно будет работать и так.
— Что там у нас с запасами энергии и топливом?
На этот раз она соизволила повернуть голову. Ее шлем, отливающий синевой, строго глянул на капитана полупрозрачным забралом.
— Гиперпривод разряжен на восемьдесят процентов, — отчеканила она. — Хороший прыжок, капитан. Двадцать процентов антиматерии удалось сохранить. У нас хватит на один прыжок до ближайшей системы. Но если там у вас не спрятан порт с системой перезарядки гипердрайвов, в той системе мы и застрянем. Надолго.
— Так, — сказал Роуз, лениво, одним пальцем, переключая датчики на пульте, в попытках быстро найти информацию, которую озвучивала Акка. — А маршевые двигатели?
— В отличном состоянии, генераторы в штатном режиме. Внутри системы можем гонять на максимальной скорости.
— Кстати о генераторах, — раздался гулкий голос из динамиков.
— Да, — со вздохом сказал Алекс. — Что там, Могул?
— Два активны, два в резерве, — доложил механик. — Во время гиперпрыжка основные генерировали защитное прыжковое поле, выдали максимум, поэтому я перевел их в резерв и занимаюсь обслуживанием. Сейчас активны те два, что перед прыжком были в запасе. Они в идеальном состоянии, можете на них полностью рассчитывать, капитан.
— Отлично, — выдохнул Роуз, — отлично.
Прыжковое поле штука непростая. Любой корабль с гипердрайвом ими оснащен. На время прыжка, когда корабль протыкает пространство, уходит в ничто, это поле обволакивает корабль, защищая его от весьма агрессивного «нечто». Непроницаемое поле служило идеальной защитой, все, что к нему прикасалось, распадалось в прах. Фактически оно не позволяло ничему коснуться корабля. Но при этом пожирало чудовищно много энергии. Во время прыжка оно работало как вспышка — полыхнуло на время входа, разрядило аккумуляторы, выключилась. Конечно, его можно было активировать и в обычном режиме. На пару секунд. Чтобы держать такое поле постоянно, понадобились бы генераторы чудовищной мощности. А это — размер. Постоянное поле могла позволить себе только боевая станция, наполовину состоящая из генераторов и аккумуляторов, с собственной станцией обработки антиматерии. Ну и крупнейшие линкоры или авианосцы. Те громадины, что способны вместить в себя мощнейшие — и громаднейшие — системы по выработки энергии. Остальным корабликам оставалось довольствоваться такими вот вспышками для прыжков. И часто ими не посверкаешь — износ генераторов и аккумуляторов был высоким. Конечно, и у средних кораблей были защитные поля — но соответствующей мощности. Чем меньше кораблик — тем меньше у тебя возможности держать поле. Вообще, теоретически возможно было нырнуть в гиперпространство из без активации поля. Шанс уцелеть при прохождении через гипер — был. В конце концов, старые корабли, во время первой волны расселения, прыгали и без полей. Вот только… Вот только шанс вернуться целым был очень низок. Точно его никто так и не вычислил. Но, как говорили пилоты — это бросок монеты. Либо вернешься, либо нет. В такую орлянку пилоты предпочитали не играть. Если у них был выбор.