Выход прошел быстро — капитан и Кадж спустились по широкому пандусу, выдвинутому из брюха КЛК, и настороженно озираясь по сторонам, двинулись в путь по темному ангару. Воздух в нем был, но весьма низкого качества. Кислорода минимум, зато полно вредных примесей и рабочих газов. Видимо, его уже не один десяток раз закачивали в ангар и откачивали обратно в цистерны, когда требовалось открыть выход в космос.
Не открывая шлемов, разведчики быстро пересекли огромный зал, и подошли к раздвижным дверям. Те приветливо распахнулись, приглашая гостей в новый шлюз, уже не такой большой.
Роуз внимательно посматривал по сторонам, изучая обстановку. Техника была старой, изношенной. Уплотнители шлюза фонили, моторы работали с громким звуком, полозья дверей скрежетали. Вся станция гремела и звенела, как ведро с болтами. Тут впору было опасаться не внезапного нападения, а разрушения самой станции, держащейся, видимо, на честном слове и клейкой ленте.
За дверями пассажирского шлюза их ждала теплая встреча — прямо посреди огромного стального коридора стояла платформа на резиновых колесах с электромотором. Рядом высился начальник станции, назвавшийся Кханом. Большой, объемный, он напоминал толстяка, упакованного в бочонок от силайского пива. Жесткий скафандр, бывший раньше синим, а теперь затертый так, что цвет можно было разобрать только с большим трудом, походил на скорлупу ореха. Внутри нее болтался хозяин. Шлема нет, голова торчит из выреза скафандра как странный распухший цветок.
Кхан был мрачен. Его широкое лицо с толстыми губами и прищуренными глазками, осунулось, под глазами виднелись синяки. Кожа на щеках пожелтела, а второй подбородок, внезапно исхудавший, свисал большой складкой. Редкие черные волосенки на макушке, сбритые под корень, пытались отрасти, но это им плохо удавалось. В целом вид космического жулика вызывал скорее жалость, чем страх.
— Союз, — прогудел Кхан, завидев гостей.
Он шагнул им навстречу, протянул руку в перчатке скафандра. Роуз руки не принял. Но открыл забрало скафандра, демонстрируя свое лицо. И тут же пожалел об этом, когда вдохнул внутреннюю атмосферу станции. Спертый воздух, насыщенный сотней ужасных запахов, среди которых преобладала вонь человеческих тел, заставил Роуза скривиться.
— Ну да, — ухмыльнулся толстяк. — Все заканчивается. Все.
Алекс не ответил — перевел взгляд на второго встречающего, сидевшего на краю электроплатформы, как на табуретке. Это было худой как спичка старик, облаченный в серый комбез для станций. Старого образца, с внешней защитой корпуса, напоминавшей бронежилет пехоты. Из ворота торчала голова на тощей шее. Лицо, покрытое морщинами, прикрывала волна седых и грязных волос, а из-под нее сверкали неожиданно живые глаза.
— Ну, добро пожаловать, Союз, — протянул Кхан, разводя руками. — Тут у нас не шибко уютно, но мы привыкли. Настали последние дни.
Кадж, стоявший неподвижно, как статуя, не ответил. Роуз перевел спокойный взгляд на контрабандиста, чуть повел плечами.
— Вы хотели нам что-то сообщить? — деловито спросил он.
— Хотел, — Кхан вздохнул. — И я, и вот — Мун. Да, кстати, это Мун. Вот его вам точно надо послушать.
— Слушаю, — спокойно произнес Алекс.
— Не здесь, — отрезал Кхан. — Залезайте на телегу. Прокатимся до моей берлоги. Там у меня все материалы, значит, да и шастать рядом никто не будет.
Заметив скептический взгляд капитана, Кхан криво ухмыльнулся.
— Да ладно, братиш, — сказал он. — Я вижу, в чем вы пришли. Твой молчаливый друг в полной боевой броне, он может всех тут положить, даже с места не сходя. Не говоря уже о боевом корабле в грузовом ангаре.
— У нас был негативный опыт посещения подобных станций, — сухо отозвался Роуз.
— Понимаю, — Кхан кивнул, — заглядывали, видать, на какую-то из наших точек. Ну что сказать, бывают и отмороженные ребята. Но тут вам бояться нечего. У меня тут не малина, а скорее, дом престарелых. Беженцы, эмигранты, случайные спасшиеся — и все на последнем издыхании.
Роуз двинул глазами и скафандр, уловив команду, открыл канал с кораблем. Никаких помех, никаких глушилок, все чисто. Акка, следившая за разговором, прекрасно поняла, что от нее требовалось, и быстро отстучала пару строчек текста. Сеть она уже вскрыла. Судя по данным из внутренних баз, опасностей для Кляксы не наблюдалось. Датчики не засекли ни излучения, характерного для зарядов тяжелого оружия, ни следов взрывчатки, ни скопления людей, походивших на засаду. Ничего такого, с чем бы не смог справиться Кадж — так гласила последняя строчка.