— Так, — сказал Корсо, наклоняясь к Суз. — Так.
Она лежала на спине, белая и прозрачная, как первый снег. Под белой кожей на щеках виднелись едва заметные темные полосы — следы имплантации искусственных тканей. Флин провел рукой по ее холодной щеке пытаясь сообразить, что делать. Аптечка в рубке, но там засел Инс. Отдельного медицинского модуля на корабле не было, только камера сохранения, простая заморозка. Заморозка!
— Прости, — прошептал Флин, наклоняясь над капралом и берясь за ее плечи. — Прости дорогая, надо потерпеть…
Суз приоткрыла глаза — голубые, как северное небо — и устало взглянула на Корсо.
— Прости! — с отчаяньем прошептал он. — Прости…
— Оставь… меня, — едва слышно шепнула Суз.
— Нет! — крикнул Флин, сжимая ее плечи. — Нет. Есть камера заморозки!
— Мне надо… полежать часок, — прошептала девчонка.
Корсо застонал, от злости и бессилья. Ну как же так! Как так!
— Я не дам тебе умереть, — сказал он, обнимая ее и рывков отрывая от пола. — Не дам.
Глаза Суз окрылись еще шире, она слабо улыбнулась.
— Дурак, — ласково шепнула она. — Какой ты дурачок…
Подняв руку, она коснулась щеки Флина, и он почувствовал, как ее кровь осталась на коже. Холодная густая кровь.
Вздрогнув, он опустил взгляд, рассматривая следы засыхающей крови на полу.
— Парень, — тихо позвал старикан. — Послушай эту… девчонку.
Корсо перевел на него взгляд. Харр, не опуская пистолета, свободной рукой провел по окровавленному полу и продемонстрировал ладонь капитану. Кровь Суз была густой, как гель и темной. Слишком темной. И она густела на глазах.
— Синтетика, — сухо сказал Харр, пошевелив усами. — Я только слышал о таком. Разработки велись, но все было строго засекречено.
Флин, державший Марьям на руках, впился взглядом в ее осунувшееся лицо, пытаясь высмотреть в нем что-то… что-то такое, что отличало бы ее от всех других. Его взгляд остановился на щеке. На том месте, где должен быть огромный рваный шрам. Его не было.
— Суз, — тихо позвал Корсо. — Птичка, поговори со мной. Пожалуйста.
Капрал тяжело вздохнула и открыла глаза.
— Сонно, — сказала она. — Мне… надо отдохнуть.
— Что с тобой? — спросил Флин. — Твои раны…
— Затянутся, — медленно сказала она и в ее голубых глазах вдруг появилась тревога. — Меня сейчас штопают миллиарды нано-роботов. Живущих в моей крови.
У Корсо на языке вертелась сотня вопросов. Типа: что с тобой сделали? Что ты такое? Ты человек? Но он выбрал самый важный.
— Ты… в порядке?
И самый глупый, судя по ее улыбке. Зато из синих глаз исчезла тревога.
— Буду, — пообещала она. — Мне надо… полежать несколько часов. Я засну. Просто… ничего не делай. Не надо.
— Это я умею, — с горечью буркнул Флин. — Лучше всего на свете.
Он подобрался, прижал ее покрепче к груди, и понес в свою каюту. Что бы там у нее не было внутри, весила она как обычный человек. Маленькая хрупкая девчонка.
— Протез, — прямо в ухо ему прошептала Суз. — После аварии. Почти все… Я один большой протез.
Корсо споткнулся, чуть не упал, и, выпрямляясь, перевел дух. От сердца отлегло. Эта теория была лучше, чем версия об инопланетных роботах разведчиках с искусственным интеллектом запрещенного уровня развития. О протезах он, конечно, знал. Вырастить новую руку или ногу, или там даже легкое и все внутренности из набора собственного ДНК — популярный метод ремонта всех гуманоидов. Но порой искусственные материалы выходили получше родных, механоиды так и нарочно меняли все свое родное на сталь. При этом действительно использовали медицинских нанороботов, чтобы срастить живые ткани. Но, вроде как, временно. Пока все не заживет. А тут, похоже, у нее это встроенная опция. Навсегда.
Флин осторожно опустил Марьям на свою койку, устроил поудобнее, взглянул в бледное лицо, забрызганное капельками странной крови. Да и плевать. Мало ли каких модифицированных девчонок он встречал раньше. Что-то они себе приставляли, что-то удаляли, что-то меняли целиком. Фигня. А уж по сравнению с механистами из свободных земель, которые порой целиком упихивали себя в железные коробки роботов, так и вовсе ерунда.
Суз, будто прочитав его мысли, улыбнулась.
— Иди, — шепнула она, не открывая глаз. — Дай мне поспать.
Корсо склонился над ней, коснулся губами белой щеки, размазав каплю густой крови, и резко поднялся на ноги.
Развернувшись, стиснув зубы, он вышел в опустевшую кают компанию, сжимая кулаки. Харр успел переместиться правее и занял позицию сбоку у двери — очень удобную, чтобы пристрелить любого, кто решит неожиданно выскочить в зал. Услышав шаги капитана, дед бросил на него косой взгляд.