— Мальчик? — переспрашивает Марина, подняв бровь.
— Я чего-то не догоняю, — говорит Восьмой. — Как кому-то удалось проникнуть в самое сердце моговской базы? Он какой-нибудь правительственный агент? И зачем ему было вам помогать?
За отца отвечает Пятый. Судя по тому, как он таращится на него, в его голове сложилась вся картина.
— Он не был человеком, я прав?
Отец переводит взгляд с Пятого на Джона, а затем на меня.
— Он назвался Адамом, хотя его полное имя — Адамус. Он был могадорцем.
— Вам помог могадорец? — тихо уточняет Марина, в то время как остальные пялятся на отца в оглушающей тишине.
Внезапно Девятый вскакивает, вперив взгляд в Джона.
— Чувак, это ж с первого до последнего слова подстава. Надо срочно все тут блокировать и готовиться к обороне.
Джон поднимает руку, пытаясь утихомирить Девятого. Никто не вскакивает вслед за Девятым, что уже радует. И все же остальные тревожно переглядываются, и, хотя я доверяю Гвардейцам, меня внезапно пронзает страх, что они могут не доверять моему отцу.
— Уймись, Девятый, надо выслушать всю историю до конца, — говорит Джон. — Малкольм, то, что вы рассказываете, звучит довольно бредово.
— Мне это известно, уж поверьте, — отвечает отец. — Насколько я узнал, существует две разновидности могадорцев. Одни созданы с помощью генной инженерии — их называют искусственниками. На мой взгляд, они своего рода пушечное мясо — именно с ними вы воюете так часто. Их ни за что не спутаешь с людьми. Они выведены исключительно для убийства. Зато другие… они называют себя чистокровными. Правящий класс. Адам один из них, он сын могадорского генерала.
— Любопытно… — говорит Восьмой. — Никогда не знал, как устроено их общество.
— Да посрать! — рычит Девятый. Он стоит за стулом, опираясь на спинку, словно вот-вот его швырнет. — Мне нужны доказательства, что это не какая-то могадорская ловушка.
— Они ставили на Адаме те же эксперименты с памятью, что и на мне, — продолжает отец, не устрашенный всё возрастающим напряжением. — У них было тело девочки-Гвардейца… Первой, я полагаю… и они пытались загрузить ее воспоминания Адаму с расчетом, что это поможет им найти остальных.
— Её тело… — тихо произносит Марина. — Жуть какая.
Отец согласно кивает.
— Всё пошло не так, как они рассчитывали. Под воздействием воспоминаний Первой Адам получил и сомнения насчет своей расы. Он взбунтовался. И в процессе помог мне бежать, а потом отыскать Сэма.
Девятый мотает головой.
— О да, двойные агенты обожают втирать подобную чушь, — настаивает он.
— Ты видел этого мога? — спрашивает меня Шестая.
Теперь все смотрят на меня тем же критическим взором, которым еще секунду назад изучали отца. Я откашливаюсь, чувствуя себя не в своей тарелке.
— Видел. На базе в Далсе. Он сдерживал отряд могов, пока мы с отцом уносили ноги.
Отец хмуро глядит в стол.
— Боюсь, он не пережил сражения.
— Туда ему и дорога, — бурчит Девятый, наконец-то садясь обратно на стул.
— Есть ещё кое-что… — говорю я, кидая быстрый взгляд на отца, гадая, как лучше подать следующее откровение.
— Что именно, Сэм? — спрашивает Джон.
— Во время боя… он вызвал землетрясение. Так, будто бы использовал Наследие.
— Бред бредовый, — фыркает Девятый.
— Это правда, — возражает отец. — Я об этом забыл. Во время эксперимента с ним кое-что произошло…
Элла говорит с ноткой страха:
— Это правда? Они могут красть наши силы?
— Не думаю, что он украл Наследие, — разъясняет отец. — По его словам, это подарок лориенки.
Восьмой оглядывает лица Гвардейцев.
— Ребят, кто-нибудь из вас помнит, чтобы делал подарки могадорцам?
Джон скрещивает руки на груди.
— Вряд ли такое возможно.
— Мне жаль, что эти новости вас расстроили, — говорит отец, оглядывая ребят. — Я хотел рассказать вам всё, даже малоприятные подробности.
— Так ли уж это плохо? — спрашивает Марина. — Я к тому, что если один могадорец смог понять, что они не правы, то почему бы и остальным…
— Только не говори, что веришь, будто они могут проникнуться к нам сочувствием, — резко перебивает Девятый, и Марина умолкает.
Долгие обсуждения того, как Гвардейцы получают свои Наследия, и новые подробности об их мире, поведанные отцом, наводят меня на одну мысль:
— Ваши Наследия исходят от Лориен, верно?
— Так говорил мне Генри, — отвечает Джон.